Я не ошиблась. Едва осталась в кружевных трусиках и почти прозрачном лифчике, как взгляд мужчины стал жадным, а радужка потемнела, начав наливаться чернотой.
— Ну, что же, приступим! — прокашлялся мастер, видимо заметив искрившее между нами напряжение, и направил на меня два луча магии. То ли потому что, в целом, я была похожа на колючку, то ли из−за огненной страсти ассасина, но платье на мне стало появляться специфическое. Меня словно опутывала тонкая колючая ярко−алая нить, которая сплеталась в жесткое причудливое кружево. Изящное и, в то же время, немного пугающее. Широкий подол, который из−за материала отлично держал форму, и узкий, простой лиф. Так похожее на заросли окровавленного терновника кружево легло на атлас цвета пыльной розы. Я смотрела на себя в зеркало и понимала, что это платье, действительно, было создано для меня.
— Хм…
Сначала услышала я за спиной, и только потом увидела отражение Ринара в зеркале п
Меня, действительно, сейчас можно было принять за одну из них. Глаза стали просто огромными, с черными длиннющими ресницами. Волосы нереального холодного лунного цвета лежали на плечах красивыми, с виду естественными локонами, на лбу сияла рубиновая диадема, а на шее ожерелье.— Ты удивительно красива, — сказал мне Ринар, приблизившись. Он, как и я, разглядывал мое отражение в зеркале. Сам мужчина был одет в строгий костюм с приглушенно−алой, в тон моему платью, рубашкой.— Спасибо. — Я нерешительно повернулась и протянула ему руку.— Не переживай. На этом приеме соберутся обычные люди. Ты всех затмишь своей красотой.— Ага, и меня будут хотеть за это сожрать все женщины.— И мужчины тоже, поверь, — хриплым шепотом сказал он, и я поняла, что в слово «сожрать» ассасин вложил свое значение. Совсем не то, что вкладывала я.К щекам прилила краска, но мастерицы макияжа были на высо
Я чувствовала тут себя не в своей тарелке. Слишком много людей, золотого блеска, дорогих вин и еды, названия которой я не знала. Я даже попробовать не могла, так как не понимала, что из этого мне понравится, а что нет. Не плевать же в случае чего в салфетку. Пить я тоже отказалась. Алкоголь я переносила не очень хорошо. А тут мимо проходили официанты, на их подносах стояли бокалы с чем−то голубым, розовым, салатовым. Все заманчиво и опасно. Крепость можно было определить лишь по величине емкостей. Логично предположить, что в больших бокалах находятся менее крепкие напитки, а в маленьких — коктейли, которые мне лучше даже не пробовать.Пока у меня получалось просто улыбаться и ни с кем не взаимодействовать, но я вызывала столько интереса, что глупо было рассчитывать на то, что получится ускользать от настойчивого внимания весь вечер.После того, как Эринолло ушел, вежливо попрощавшись, я не заметила, как нас с Ринаром разделили. Сначала к нам подошел какой&m
Ринар то ли улаживал конфликт, то ли просто посчитал, что я никуда не денусь и, попсиховав, вернусь. А, может быть, решил, что раз обман раскрылся, его миссия выполнена? Тогда вопрос, куда деться мне? Где я теперь живу?Столько вопросов, что от них разрывается голова. Плохо быть зависимой ото всех, не иметь собственного дома, дела, средств к существованию. После очередного поворота коридора я вышла в огромную оранжерею. Она была прекрасна, как и все созданное в Цитадели. Даже воздух тут казался совсем иным. Насыщенным, ароматным. Я словно попала в райский сад. Стекла, заменявшие целую стену, были такими огромными и прозрачными, что, казалось, их нет. Не хотелось верить, что совсем рядом с этим волшебным местом живут люди с полными грязью душами. Все же Рубиновая Цитадель была миром контрастов. Завораживающая оболочка и смрадная гниль внутри.В оранжерее находилось много лавочек, и я присела на одну из них, понимая, что бесцельное хождение по коридорам ничего не даст. А
Нас проводили до выхода таким запутанным путем, что я потерялась во времени и пространстве. Причем, самым интересным было то, что по дороге нам не встретилось ни единой живой души. Ни праздношатающихся после приема Каменных, ни слуг.У выхода уже ждала повозка. Пока добирались в замок, молчали. Каждый думал о своем, лично я о том, что по крупному влипла.А еще душу прожигало очень неприятное чувство жгучего стыда. Я терпеть не могла притворяться, и поэтому сейчас особенно сильно жалела о том, что пошла на поводу у Морены. Не стоило начинать эту игру с превращениями.— Мне нужно попасть в одно место, — сказала я, когда мы почти выехали из города.— В какое? — Кажется, мне удалось удивить невозмутимого ассасина. — И прямо сейчас? До завтра подождать не может? На тебя покушались, на дворе ночь, нормальные люди в таких условиях хотят отдохнуть и забыться.— Ну, значит, я ненормальная.— А я не намерен вы
Прикосновение к силеС утра меня разбудила горничная, которая зашла нерешительно но, увидев, что я открыла глаза, сказала.— Простите, госпожа, но хозяин ожидает вас в малой столовой через полчаса.— Будто знаю, где это малая столовая находится, — недовольно буркнула я, чувствуя, что мне самой от себя становится тошно. С утра я бывала крайне неприветливой.— Я вас обязательно провожу, — сообщила девушка. – Как будете готовы, просто позовите. Я ожидаю вас за дверью.Я кивнула и отправилась приводить себя в порядок. Умылась, расчесала волосы, подумала и все же переодела платье — нашла то, которое сложно было назвать выходным, но для дружеского завтрака оно подходило как нельзя лучше. Нежно−фиолетовое, с летящей юбкой. В нем я выглядела женственно и беззащитно.Собралась минут за десять, чем вызвала искреннее удивление горничной. Эту девушку накануне я не видела, поэтому она не выр
А потом дорога немного повернула и пошла вниз, туда, где, я думала, уже ничего нет. Сначала мы спустились словно на ярус ниже, сделав крутую петлю по каменной дороге, а потом нырнули в длинный и глубокий тоннель, прорубленный в скале, оказавшись где−то в недрах Рубиновой Цитадели.— И не думала, что тут можно проехать… — с удивлением пробормотала я, озираясь по сторонам. Даже тут было на что посмотреть. Глубокие ниши−гроты по обеим сторонам дороги, подсвеченные нежно−голубым, зеленым или фиолетовым сталактиты и сталагмиты, небольшие, чернеющие горные озера. Природа была здесь мертвой — ни одного растения, но по−своему прекрасной.— Цитадель имеет очень ограниченную площадь, — пояснил Ринар. — Поэтому мы стараемся использовать все имеющиеся у нас территории, включая подземные.— А все это… — я неопределенно махнула рукой, показывая на пространство вокруг. — Создали Каменны
Я с сожалением отступила от источника. Хотелось куда−то бежать, кружиться в танце и что−то делать.— Тебе хорошо? — задал ассасин очень странный вопрос, который на секунду отрезвил.— Да. — Я кивнула, начиная немного стесняться накрывшей меня эйфории.— Запомни это чувство, сохрани в мельчайших подробностях, закрепи в голове и вспоминай каждый раз, когда тебе понадобится призвать свою силу. Не торопись.Я замерла и послушно закрыла глаза, понимая, что именно сейчас начался процесс обучения. Я стояла неподвижно, тщательно анализируя то, что в данный момент чувствовала. Словно пробовала на вкус свою силу, запоминала ее искры и тот поток, который циркулировал во мне вместе с кровью.Я все глубже и глубже погружалась в себя, растворяясь в собственных ощущениях, знакомясь с природой своей магии, и когда открыла глаза, мир воспринимался по−новому. Я поняла, что такое обладать магией. Не знаю, насколько долг
Искра в сердцеС утра ассасина в замке не оказалось, а меня представили преподавателю, который должен был научить меня управлять силой ветра. Я напряглась, когда увидела перед собой высокого Каменного.Он был достаточно молод и, как многие в Цитадели‚ обладал отличной фигурой, которую всячески подчеркивал зауженными брюками и распахнутой на груди рубашкой. Красивый, яркий и знающий себе цену.— Рад видеть тебя, Селина, — вполне дружелюбно произнес он. — Меня зовут Конал. Вообще лэр Конал О’Райс, но думаю, мы обойдемся без этих формальностей. Для меня честь учить самого сильного мага ветра в Рубиновой Цитадели.Признаться, я даже не знала, что на это сказать‚ стояла и потрясенно молчала.— А что Каменные лорды бывают приветливыми и вежливыми? — вырвалось у меня и тут же стало стыдно, но Конал оказался вдобавок ко всему еще и не обидчивым. В ответ на свое не очень вежливое заявление я ус