Сафонов
Я стоял во дворе своего дома и провожал взглядом отъезжающую машину племянника. Черт! Внутри всё кипело от неконтролируемой злости. Злости на себя. Какой же ты придурок, Серега! Перед глазами стояла бледная девочка с заплаканными глазами. Такая ранимая, такая чувствительная, беззащитная. Отчаянно пыталась скрыть свою боль за маской равнодушия, но я-то всё видел и чувствовал, будто лезвием по сердцу.
Внутри всё рвалось и непривычно ныло. Хотелось только одного - побежать за Дашей, сграбастать в охапку и никуда не отпускать. Но нельзя… Перетерпи, Серега. Сожми зубы и терпи. Так будет лучше. Для Даши будет лучше. Не порти ей жизнь, отпусти ее. Да и о племяннике подумай, каково ему...
Блин! Но как же больно! На меня смотрели люди, соседи недоуменно окидывали взглядом мой неопрятный вид. А мне было плевать. Впервые в жизни плевать, что обо мне подумают. Что на мне мятая грязная рубашка, что весь я расхристанный и растерянный. Где моя хваленная
Дарья Я сидела в машине Сафонова и пыталась переварить услышанное. Он везет меня к себе домой? Какого черта?!- Познакомишь со своей любовницей? – язвительно спросила я профессора.- У меня нет любовницы, - хмуро ответил он.- А вчера это, наверное, соседка за солью зашла, - мне дико хотелось вмазать Сафонову, отметелить его, как боксерскую грушу. Даже тошнота отступила, такая меня ярость охватила.- Это была случайная связь, и я уже пожалел о ней.Впившись ногтями в ладонь, я отвернулась к окну.- Это не мое дело, - глухо проговорила я.- Нет, Даша, это твое дело! – Сафонов метнул в меня взгляд-молнию. – Потому что после нашего безумства в той аудитории я не могу больше ни о ком думать. Как проклятый, грежу о тебе и днем, и ночью! Пытаюсь сделать всё правильно и не знаю как! За все тридцать пять лет я ни разу не сомневался в своих решениях! А сейчас теряюсь, как пацан!Я тяжело дышала и с тру
После того, как мы с профессором убрали со стола, я сходила в коридор за своей сумкой. На моем телефонебыли пропущенные звонки от одногруппников. Я написала парням, что со мной всё в порядке, и отложила телефон.Достав расческу, я зашла в ванную комнату. В глаза сразу бросилась навороченная душевая кабинка с матово-стеклянными стенками. На крючке идеально ровно висело одно махровое полотенце. Здесь всё сияло нетронутой чистотой, как в гостинице. Светло-бежевый кафель блестел, отражая свет лампочки, на зеркале - ни пятнышка. Сафонов вообще принимает душ? Я не увидела ни одного флакончика или тюбика, видимо, все было надежно спрятано в шкафу. Все-таки у профессора есть пунктик насчет порядка. Мда, в моей комнате он бы сошел с ума от царящего там хаоса.Я подошла к раковине с зеркалом и посмотрела на себя. Растрепанная, бледная, щеки впали сильнее обычного,под глазами синяки, губы сухие и шелушатся. Я протяжно вздохнула. Утро выдалось нелегким. Возможно, орган
- Ну так что, смотрим Пилу-8? – с наигранным весельем поинтересовался Сафонов. Он еще держал мою руку, и в его глазах всё еще плескалась грусть.- Настроение, конечно, подходящее для Пилы, но лучше всё же Ла-ла-лэнд.Я постаралась поддержать беззаботный тон профессора, но хрипотца в голосе и застывшие в глазах слезы мешали это сделать.Мужчина тяжело вздохнул и, приобняв меня за плечи, потянул к себе.- Придется смотреть это сопливое кино, - пробурчал он, укутывая меня в кольцо своих больших рук.Я безо всякой задней мысли положила голову на крепкое плечо. Было что-то дружеское и невинное в этих объятиях. Я вдыхала мужской запах и чувствовала, как боль, убаюканная близостью профессора, постепенно утихает.Мне необходимо было это спокойное тепло и крепкие надежные руки, обнимающие меня. Может, мы могли бы остаться с Сафоновым друзьями? Я мысленно ухватилась за эту спасительную мысль, но тут же отогнала ее от себя. Посмотри правде
Сон уходил медленно и нехотя, не желая выпускать из своих мягких оков. Воспоминания прошлого дня постепенно накрывали меня. Не открывая глаз, я прислушалась к своему телу. Оно всё ныло и блаженно звенело, как будто мы с Сергеем всю ночь занимались любовью. Я счастливо улыбнулась. Профессор сдержал свое обещание, хотя ему пришлось проявить колоссальную выдержку. Я чувствовала, что он был на грани. Я и сама практически теряла рассудок от этой безумной пытки.Сладко потянувшись, я приоткрыла глаза. В спальне кроме меня никого не было. Жаль! Я так хотела застать заспанного профессора врасплох! Улыбнувшись своим мыслям, я огляделась. Сквозь приоткрытые жалюзи пробивался яркий утренний свет. На кровати царил полный хаос – простынь была смята, одеяло и часть подушек валялись на полу. Можно было подумать, что здесь яростно боролись и сопротивлялись друг другу два человека. Хотя отчасти так и было…Я неловко сползла с кровати. Джинсы и футболка нещадно помялись, во
Пары пролетели мимо меня. Весь день я витала в облаках, то замирая с блаженной улыбкой на губах, то озабоченно хмурясь. Меня бросало из одной крайности в другую, как безумный маятник.Я вспоминала нашу жаркую ночь с профессором, и дрожь пробегала по моему телу, а на лице проступал нездоровый румянец. Одногруппники обеспокоенно косились на меня и интересовались самочувствием. А что я могла ответить? Я была заражена окончательно и бесповоротно. И имя моей болезни – Сафонов.Были у этого заболевания и побочные эффекты. Я очень много думала о случайной связи профессора с другой женщиной. И ревность кислотной отравой растекалась по внутренностям. Но вряд ли этот случай можно было назвать изменой. Тогда мы еще не осознавали, что между нами происходит. Хотя, откровенно говоря, мы и сейчас не до конца понимали, к чему идем…К концу второй пары я начала тосковать по профессору – по его улыбке, сильным настойчивым рукам, опьяняющим поцелуям. В этот день
Я мысленно сжалась. В нашу последнюю встречу мы с Александром не очень хорошо расстались. А точнее вообще нехорошо. И сейчас парень явно хотел поговорить. Он продолжал неподвижно стоять и уверенно смотреть мне прямо в глаза. И я не могла распознать его настроение – злость, спокойствие? Черт, как он похож в этом на своего дядю – никогда не поймешь, что у них в голове творится.Оттягивая время, я начала двигаться под неспешную музыку. Медленно покачиваясь в такт мелодии, я украдкой я поглядывала на хоккеиста. К нему подошла компания таких же крепких спортивных парней, они хлопали его по плечу и что-то говорили. Александр, будто нехотя, отвечал им и продолжал смотреть на меня. Блин! Под его пристальным взглядом я начала нервничать. Движения стали более резкими и порывистыми. Рамштайн бы, что ли, врубили. Мне бы как раз подошло – беспокойно подергаться.Когда композиция закончилась, я, глубоко вздохнув, стала спускаться вниз. Надо поговорить с хоккеистом,
Мы сели в машину. Профессор завел машину и задумчиво посмотрел на меня.- Даша, я отвезу тебя в общежитие, хорошо?Сердце разочарованно ёкнуло. Я думала, Сафонов приехал за мной, чтобы отвезти к себе. Не показывая своих чувств, я лишь спокойно кивнула. Я была рада и тому, что сейчас он был рядом.- Ты долго меня ждал? – спросила я, разглядывая профиль мужчины. - Надо было позвонить.Под глазами профессора залегли темные тени, лицо осунулось, взгляд рассеянный, серьезный. Он ведь тоже практически не спал прошлой ночью…- Я только подъехал, - ответил Сергей. – Много дел навалилось, в университете внеплановая проверка, даже позвонить некогда было.- Та женщина, которая держала тебя за руку в коридоре, видимо, одна из проверяющих? – не сдержала я ядовитого сарказма.Профессор, покосившись на меня, сверкнул мальчишеской ухмылкой.- Дашка, ты меня ревнуешь что ли?Я возмущенно фыркнула.- Вот ещ
Всю ночь мне снились жаркие эротические сны. Я тонула в нереальных ощущениях, не видя четкой сфокусированной картинки. Я чувствовала, как меня сжимали сильные большие руки, как мощное поджарое тело наваливалось сверху. Сквозь неясный туман проступали ярко-синие горящие глаза. Я тянулась за поцелуем, но мужские губы ускользали от меня. Изнывая от тяжести и неудовлетворенного желания, я выгибалась под крепким телом и обвивала мужчину руками и ногами, но он отстранялся от меня и что-то горячо шептал на ухо. Слов я не могла разобрать. Я пыталась разглядеть лицо мужчины, но оно терялось в расплывчатом мареве…Измученная и крайне взвинченная, я проснулась от резкого звона будильника. Тело еще не отошло от горячего сна и возбужденно пульсировало. Да твою ж мать! До чего довел меня Сафонов! Чувствую себя озабоченной нимфоманкой!Я покосилась на соседку, которая в это время заправляла свою кровать. Надеюсь, я не издавала ночью никаких звуков и не звала профессора по имен