Час пути до Таненгрева? Ха, да как бы не так! От силы минут двадцать, если бежать сломя голову сквозь кусты и валежник. И нет, вовсе не потому, что на берегу Ларш аг Зерре его дожидается горячая во всех смыслах киса (хотя и поэтому тоже). Однако трудно наслаждаться видами, когда пропал твой единственный и даже чуточку любимый племянник. Или ничуточки не любимый, это как посмотреть. Сейчас хотелось как следует оттаскать Хоту за шкирку, запереть в комнате и ближайшую неделю проводить профилактические беседы в лучших традициях Дердры.
И не важно, что он нашёлся. Ничего не важно, даже так называемая родственная любовь. Ну как он вообще умудрился потеряться, находясь под присмотром целой деревни? Впрочем, Дар прекрасно знал ответ — бестолковое дитя пошло в него. Сидеть на месте, не ища приключений на пушистый зад, — как можно?
Он направился к длинному дому, которым заканчивалась главная улица. Старая постройка тех времён, когда гномы враждовали не только с Греймором,
Наверное, мне бы стоило чуть больше переживать из-за идиотской ссоры с Магратом. И из-за собственного порыва пристрелить эту косолапую напасть… Да только ужасает совсем другое: пристрелить его я не смогла. А собиралась ведь. Всерьёз этого хотела. Но, уже почти спустив курок, поняла, что не смогу. Да и хотела-то не потому, что боялась его. Просто нельзя,нельзяпробираться мне в самое нутро, больно раня неосторожно брошенным словом; нельзя бессовестно красть моё сердце; нельзя вынимать из меня душу. Нельзя! Вот кого бы ещё оно волновало? Дар так точно плевать хотел, творит со мной что вздумается. Да и как тут не творить, когда сама же и позволяю. И кто я вообще после этого?.. Бестолочь полосатая, вот кто. И не лечишься притом. В общем, всю дорогу до дома меня преследовало скверное такое ощущение, будто я сама себя загнала в угол. И град издёвок, встретивший едва не с порога, спокойствия отнюдь не прибавил. — К
Тихонько подплыла поближе — не будь Дар оборотнем, наверняка и не услышал бы. А так не проканало: сидит, насмешливо зыркает из-под мокрых ресниц. — Я гляжу, ты довольна? Вот ведь… кошара. Ответила ему очередным утробным фырканьем, но всё же смилостивилась и потёрлась лбом о крепкое плечо. Дар, будто только этого и ждал, принялся чесать меня за ухом, отчего я самым недостойным образом запыхтела. Хорошо, мурлыкать тигры не способны, а то было бы совсем позорище. Ну хотя и так… А, ну и ладно! Мысленно распрощавшись с остатками репутации, довольно боднула гладящую меня руку. А затем и вовсе лизнула пару раз, что вызвало целую уйму веселья. — Кожу раздерёшь!— укорил Дар, отсмеявшись.— У тебя язык хуже наждачки. Не хочешь сначала человеком обернуться, а потом уже эти все непотребства творить? Для разнообразия даже послушалась. Поплескалась пару минут напоследок, ушла под воду — а вынырнула уже в привычном Дару облике. — Я
Нет ничего приятнее, чем просыпаться в одной постели рядом с красивой обнажённой девушкой. Жаркой во всех смыслах, потому как эта девушка — самая настоящая кошка. Ласковая, горячая, и кожа под пальцами до того нежная, что так и хочется гладить, целовать, трогать везде. Что Дар, собственно, и делал. Нет, сперва попросту любовался сонной, в кои-то веки расслабленной Изарой, а потом не выдержал. Потянулся к упругой груди, спустился к твёрдому животу. Провёл ладонью ниже, не пытаясь разбудить и тут же заняться сексом,— просто ласкал, как того хотелось. Изара предсказуемо заворочалась, но глаз не открыла. Красивая. И принадлежит Дару целиком и полностью, о чём весьма красноречиво говорит яркая метка на шее. Он потянулся к ней, обвёл языком; струдом, но подавил желание снова вонзить зубы. Только поцеловал кожу вокруг, чуть прикусил мочку уха. И почувствовал, как напрягается тело под его руками. Изара повернула голову, приоткрыла один глаз, сделавшись со
Вампир пялился на меня. Я пялилась на вампира. Мы очевидно друг другу не нравились и… словом, мечталось свалить если не домой, то хотя бы обратно на работу. Увы, увы. На работе меня не ждут, из дома спровадили. И вампирских боссов не динамят. Даже если ну очень хочется. Свой любимый притон кровопийцы втиснули в невзрачный закуток между двумя привычными уже каменными монстрами, однако поиск занял меньше времени, чем ожидалось. Вывески я не приметила — вместо неё у двери воткнули колоритного бледнолицего типа. Эдакий охранник с физиономией записного аристократа. И костюмчик его на половину моего месячного оклада потянет. — Тамрит,— неохотно бросила я волшебное слово, наконец-то притушив горячее желание потыкать значком в каменную морду. Чахоточный модник ничуть не изменился в лице, ограничился лишь едва заметным кивком и повернулся ко мне широкой спиной. — Прошу за мной, ликвидатор Крэстани. Делать нечего — послушно потащилась след
Очередной кабак, на этот раз не гномский (вампир в гномьем кабаке — даже вообразить сложно), встретил полумраком и убранством, достойным резиденции префекта. Кстати, пора бы подумать о таковой и для себя самого — за последние пару месяцев Дару малость опостылели все эти посиделки в разных сомнительных местах. Мечты о пафосном кабинете, окна которого будут занавешены тяжёлыми шторами, а посередине внушительным гигантом расположится дубовый стол, пришлось отринуть как несбыточные. Ибо где Дар, а где вся эта кабинетная жизнь? Правильно — там же, где костюмы с галстуками и кар представительского класса, выписанный прямиком из глубин Тор Гаттара. Не для Дара это всё. Куда больше ему подходят ветер в ушах, запахи леса и милые сердцу воды Ларш аг Зерре, где летом так прелестно будет смотреться его тигрица. Едва Дар переступил порог ресторана, навстречу вышел метрдотель. Как и подобает, чистенький, в идеально отутюженном костюме, причёсанный волосок к волоску. Такой, что впо
Вампирский притон нашёлся быстро — свежей кровью от него тянуло за километр. И ждать тоже не пришлось долго. Дар только и успел, что пристроиться на парковке рядом с машиной Изары, прежде чем она вышла из неприметных дверей. Ну как вышла… Едва волоча ноги, под ручку с Александром, мать его вампиршу, Тамритом. Разодетая в пух и прах, точно встреча с вампиром подразумевалась как лучшее свидание в её тигриной жизни. И бледная настолько, что заметно даже в густой тьме грейморской ночи, пасмурной и ранней. Звериная ярость вспыхнула мгновенно, отдалась внутри рыком и жаждой крови. Никто не имеет право прикасаться к его кошке, которую он присвоил, пометил; которую сделал своей, как и полагается делать с той, кому ты сам будешь принадлежать всю оставшуюся жизнь. — О, Шандар!— добродушно, насколько это вообще возможно, оскалился Александр. Четыре пары клыков блеснули в свете фонарей, опасные и жутко острые. Почти как у оборотня.— Какая неожиданность. Гуляешь или н
Вообще-то мне нравится быть оборотнем. Даже представлять не хочу, каково это — не иметь тигриной силы и ловкости, не оборачиваться огромной кошкой. Быть хрупкой, беспомощной и слабой. Но именно такими мы и становимся в гон — слабыми. На голову так точно, а заодно и на передок. Работа, семья, развлечения? Ха! Да ты даже пожрать не можешь, когда на уме один сплошной трах. (А, простите — продолжение рода!) Спасибо блокаторам, с ними весь этот гормонально-нестабильный ужас пережить попроще. И длится он, слава Хаосу, не неделю, а всего два-три дня… И спустя эти самые три дня, придя в какой-никакой разум, я первым делом перекинулась в тигрицу. Её хоть завалить не попытаются, и заболтать тоже. Хотя Дару нынче особо не до болтовни — спит как убитый, чтоб его. Одна я тут вечно страдаю. Фигнёй. Негодующе пыхтя, чуть не бегом промчалась к входной двери, ловко открыла её лапой — благо не заперто — и шустро вымелась наружу. Мозги срочно надо проветрить. Ну и заодн
— Ты совсем дебил или только местами?— да, я сегодня не в настроении нянчиться со своим альфой и его непомерным самомнением.— Картина, блин, маслом: главарь грязных северных животных убивает белую чистокровную магичку, которая его пару годков трахала и затем кинула!— я негодующе фыркнула.— Ни у кого из нас нет доказательств — чем ты обоснуешь убийство мага? Признания, вырванные под пытками, не впечатлят даже лояльных людей; подозрения же в принципе никому не будут интересны. — Но… — Не нокай мне тут! Короче, в итоге вам всем трындец, а убивать вас — тебя, Кэм, медвежонка и всех ваших бет — приду я. Из милости. Потому что лучше уж я, чем Железный Ковен и прочие душегубы на окладе. — Ха, а про пару годков — это для красного слова было?— Дар подозрительно сощурился, но при этом и ухмыльнулся с обычным своим наглым видом. Как будто я здесь шутки шучу, а не всерьёз обещаюсь порешить всю его семью.— Не припомню, чтобы посвящал те
Снег в этом году сошёл рано. Ну, то есть это Дар так сказал. Для меня-то прошла целая вечность, прежде чем от грейморских морозов перестали стучать зубы и расхотелось постоянно кутаться в шали, пледы, шарфы. Прежде я и не подумала бы, что вообще могу замерзнуть — у оборотней кровь горячая, а уж у крупных кошек так тем более. А вот поди ж ты — и от шубы не отказалась, и даже шапку послушно напялила. Это, правда, не совсем моё желание. Морозы я бы перетерпела — на что ни пойдёшь ради красоты и удобства, даже если ты профессиональная охотница на нечисть. Однако тут возникло одно «но» по имени Дердра: медвежья бабуля, будь её воля, и самому Хаосу нанесла бы радость да причинила счастье. Второе «но» именовалось Джилом, всё так же бодро выстукивало порнороманчики и, очутившись в окружении сразу двух беременных тигриц, пустилось во все тяжкие. Серьёзно, когда мой братец из просто заботливого омеги превратился в сущую наседку? А уж когда Лил родила котёнка — оказалос
Зима в Моэргрине холодная — факт. Но светлая, спасибо снегу. А его за прошедшую неделю навалило как на всю зиму вперед. Ничего нового, даже дороги успели расчистить — слава гномам, их технике и нелюбви ко всему, что портит их драгоценные машинки. Дар даже расстроился — как же так? Его не было почти неделю, а Моэргрин не развалился, не рассыпался на груду камней и подгнивших деревяшек! С другой стороны, теперь точно можно брать отпуск и ехать со своей тигрицей в какое-нибудь местечко потеплее. Им обоим необходим отдых. На недельку-другую, не больше, а то как тут все без него? Клан вот был очень рад, когда он наконец смог вылезти из постели и как следует рыкнуть на Боргура. Хотелось и вовсе оторвать ему башку, чтоб другим на его пару даже дышать неповадно было, но… жалко же придурка. Изара сама неплохо справилась — разодранное горло (и рухнувшее самомнение) у кузена-неудачника будет заживать ещё долго. Почти так же долго, как Дар отходил от взрыва в гномьей шахте.
Где-то совсем близко пахнет кошками. Снова. Не теми, что домашние любимцы — пушистые и с мягкими лапками,— а сильными и опасными, способными запросто перегрызть глотку взрослому мужчине. «Ах да, у нас же гостят тигрята…» Воспоминание пришло с трудом, через боль, давящую на голову. Лил и Джилли ведь приехали погостить под чутким присмотром Кэм и бабушки. Кажется, в последний раз Дар их видел в столовой: они ели пироги, запивая медовой настойкой. Или клюквенной?.. Но точно не гномьей. Даже с неё голова не раскалывается так, будто на макушке пробили сквозную дыру. И не болят ребра, нога, спина… Да вообще всё, если уж быть совсем честным. Когда он отрабатывал обучение в военной академии, служа в одной из тех многочисленных южных провинций, где война не прекращается ни на день, ему не повезло попасть под обстрел. Тогда его контузило, а стена, за которой он прятался от шальной пулеметной очереди, не выдержала обстрела и рухнула прямо на их неб
Взгляд бездумно заскользил вокруг, то и дело спотыкаясь о пёстрый узор гобеленовой обивки. Я в раздражении помотала головой, откинулась на мягкую спинку дивана и прикрыла глаза. Калейдоскоп ярких пятен, однако, никуда не делся: он отпечатался на изнанке век и принялся весело кружить туда-сюда. Тело вдруг стало непослушным и тяжёлым, чужим каким-то. Я очутилась за его пределами, но при этом не перестала ощущать запахи трав и еды, сухость в горле, и ломоту в висках, и грубую текстуру гобелена под ладонями… Чьи-то руки на коже. Чужие пальцы касались меня здесь, там,везде. Холодные.Мёртвые. Откуда-то я знала: это мертвецы трогают меня — и сонм мёртвых голосов шумит у меня в ушах.Изара, Изара, Изара…Точно я провалилась в один из вереницы ночных кошмаров, что никогда не перестанут меня преследовать. Посмотри на нас, Изара. Посмотри на всех, кого убила. Как всегда, самый ненавистный голос звучит гро
Улица встретила многоголосым гамом, не присущим вечерней темени. Небольшая площадь перед домом Магратов оказалась полна людей. Вернее, медведей. Принюхавшись, учуяла нескольких альф в окружении бет и омег клана. Или не только клана — насколько я знаю, за минувшую неделю сюда съехались оборотни со всех окрестностей. Один из них выступает активнее прочих — плечистый мужик с бурой бородой, суровый с виду, но не такой сильный, как Дар или даже я. Что он явно пытается компенсировать наглостью и горластостью. — Посмотрите, куда он нас втянул! Прячемся в деревне, точно овцы от волков! Порченое семя эти Маграты, слава Хаосу, скоро у нас будет новый альфа!.. …проживёт он, правда, недолго. Я гарантирую это. — Уж не ты ли, Боргур?— услышала я язвительный женский голос. Пригляделась — кажется, это Алэки, рослая крепкая девица из Даровых бет. — Да хоть бы и я! Всё лучше братоубийцы и любителя домашних питомцев! Взять парой драную кошк
— Я сейчас приеду. Сказала и едва не швырнула комм в стену. Подняла взгляд на Тессу, недобро зыркнувшую в ответ. Та уже поднялась с кресла и благоразумно отошла почти к самой двери. Можно подумать, это её спасет. — Твоих рук дело?— рыкнула я.— Взрыв на гномьей шахте? Ты? Отвечай, или я не знаю, что с тобой сделаю! — Взрыв?— переспросила она. И без того бледное, её лицо выцвело до сероватой белизны.— Нет, зачем бы мне? Изара, это не я, клянусь! В несколько шагов преодолела разделяющее нас расстояние, сцапала ушлую ведьму за ворот нарядного лилового платьица. Огромных трудов стоило не перекинуться, не перегрызть ей глотку прямо тут; не увидеть, как она подыхает в корчах. — Тогда кто? Кто, я спрашиваю! Дар поехал туда за вашими дружками — гномы нашли у них побрякушки Кьяры! — Сказала же, это не я!— взвизгнула она, пытаясь отцепить от себя мои руки.— Изара, клянусь, Тор Гаттар мне без надобности! Да нико
Тесса Дендарион, помнится, ещё в первую нашу встречу мне не понравилась. И что Дар вообще нашёл в этой сколькой змеюке? Ума не приложу. Ладно, врать не буду, она довольно хороша собой. Не ослепительная красотка, но миловидная, холёная, всегда разодетая как на приём — и самоуверенная до такой степени, что даже моему альфа-мишке даст прикурить. Хотя она и так дала… прикурить в том числе, угу. Ну да он ей тот должок вернул с процентами. Невезучая дамочка, что и говорить. — Ну же, Тесс, присаживайся,— предложила я, указав на стул напротив.— Разговор будет долгий… или не очень. Всё зависит от тебя. — Не самое радужное начало,— чуть насмешливо заметила Тесса, однако послушно села.— Итак, для чего ликвидатору понадобилась чернокнижница? — Ты здесь в несколько ином качестве. Она ничего не ответила. На какое-то время в кабинете повисла напряжённая тишина, а затем я смилостивилась и потянула на себя ящик стола. —
Едва они остались наедине, Друадах полез в один из бесчисленных карманов на куртке. В пальцах блеснула цепочка, и одного короткого взгляда хватило, чтобы мигом узнать побрякушку. Браслет Моркул. Точнее, одна из тех подделок, которые в количестве наштамповал моэргринский ювелир. — Поймали мы одного у нас в шахте. Не больше часа назад, я сразу к тебе рванул. Связали сучёныша, вестимо, пару раз пальцы прижгли, чтоб поразговорчивее был. Да никак, крепкий попался. Я и подумал, может, ты ему язык развяжешь? А то чего эта падла по нашим шахтам шляется да лыбится?! Вот и впрямь — чего? Дар ещё в юности убедился, что без спросу в гномьи пещеры лучше не лазить. Не заблудишься, так огреют железякой какой по голове — и поминай как звали. Ну или вон, прижгут чего-нибудь кочергой. Гномы, они такие, суровый народ, хоть с виду и не скажешь. — Ничего не говорит? — Да чушь несёт всякую, вроде той, что в визоре треплют. Мы все умрём, мол. Врать не буду — пришил
От дома за версту разит кошками. Крупными и сильными. Что очень непривычно, на самом деле, ведь Таненгрев — тот ещё медвежий угол. Посторонние здесь если и случаются, то по особым поводам. Впрочем, если поводом считать беспокойный Греймор, ушлую магичку со столичными приятелями, мечтающими избавиться от всей меховой братии разом… Неудивительно, что деревня посреди леса на полсотни медвежьих рыл вдруг стала обиталищем всякого полу-зверья. Стены тут крепкие, лес кругом, пресная вода… всё необходимое, чтобы выжить и попортить немало крови тем, кто решит наведаться в гости без приглашения. И гномы с их сивухой совсем рядом, что не может не радовать. Не берёт почти, зато греет хорошо и на языке сладко. Стряхнув снег с ботинок, Дар отворил дверь. И тут же едва не сосчитал задницей деревянные ступени — Хота, то ли заметив его из окна, то ли просто почуяв запах, вылетел навстречу и чуть не сбил его с ног. Само собой, не на радостях от вида любимого дядюшки. — Ты привёз?