Глава 3

Прогулка по бодрящему ночному воздуху до учебных классов академии немного отрезвила Даниэль. Она испуганно озиралась по сторонам, опасаясь нападения очередной книги, а то и появления вездесущего Антуана де Грассе. Спит он вообще? Хотелось бы. Сопровождавшие леди Отой соседки в один голос заверяли: темный маг их не застукает.

— Во-первых, — со знанием дела заявила Элжбета, взявшая на себя роль командира маленького отряда, — он уже совершил ночной обход, пообщался с мертвецами и поцапался с Даниэль, то есть с чистой совестью заперся у себя. Во-вторых, я знаю все тайные проходы.

Соседки, не сговариваясь, в сомнении уставились на нее.

— А что, — подбоченилась девушка, — я целый год проучилась в Бресдоне и времени зря не теряла.

За разговорами добрались до ворот. Тут Элжбета погасила сопровождавшие их огоньки и приложила палец к губам: отныне надлежало проявить максимальную осторожность. Убедившись, что вокруг нет соглядатаев, стихийница свернула направо и в только ей ведомом месте толкнула камень. Под тихое аханье подруг стена дрогнула и отошла в сторону, открыв узкий проход. Шагать в него было страшно, но не возвращаться же обратно. И девушки, держась друг за друга, смело юркнули в неизвестность. Камень сдавливал с двух сторон, разум постепенно охватывала паника. Казалось, стена похоронит их, не выпустит из плена, но тут блеснула изменница-луна, выпущенная на волю Антуаном, и Даниэль вздохнула с облегчением. Девушка огляделась, пытаясь отыскать единственно известный ей ориентир — библиотечную башню. Увы, академия победила, с ориентированием на местности леди Отой не справилась. Зато им в идеале владела Элжбета. Она на минутку задумалась и уверенно потянула подруг в проход между двумя корпусами.

Как во время бегства от взбесившегося фолианта, Даниэль показалось, что здания разрослись, превратились в полноценный городской квартал. Сплошные стены, водопроводные трубы, ступеньки…

— Лиш, — шепотом подала голос Маргарит, — а как мы без книг? Я рецепт в основных чертах помню, могу с дозировкой напутать.

— Так сбегай в башню, пока мы с Даниэль отпираем лабораторию. На него могли всякого понавесить, я там нужнее.

Понавесить? Тут практиковали магические печати и защитные заклинания? Леди Отой зябко передернула плечами. Если бы не плескавшийся внутри самогон, она бы вернулась в академию, но уходить, проделав три четверти пути?.. «Безусловно, идти. — Даниэль вздрогнула, снова услышав тот самый, чужой и пугавший мужской голос. — Только трусы поворачивают назад, поэтому они навечно остаются никчемными созданиями. Мир принадлежит смелым».

— Ты чего?

Элжбета затеплила крохотный огонек и с тревогой всматривалась в лицо соседки. Оказалось, Даниэль замерла и не реагировала на прикосновения.

— Ничего, просто.

Леди Отой тряхнула головой. Делиться с кем-то слуховыми видениями она не желала.

Маргарит уже убежала. Вот отважная! Она ведь недавно поступила, отыщет ли библиотеку? И как попадет внутрь? Но ведьме виднее.

Староста не обманул, ключ с легким щелчком отпер входную дверь вытянутого трехэтажного корпуса. Однако Элжбета придержала рвавшуюся внутрь, подальше от ночных кошмаров Даниэль и, подняв руки, ощупала воздух перед косяком.

— Правило первое, — назидательно заметила она, — всегда проверяй местность, а то станешь чьим-то кормом.

— Я не боевой маг, — обиженно фыркнула леди Отой. По ее самолюбию нанесли ощутимый удар. — И в Дорсете живут порядочные люди, они ловушек не ставят.

— Ты в Бресдоне, — напомнила шатенка, — и тут ловушки на каждом шагу.

— Я в Бресдоне только до завтра, — тихо огрызнулась Даниэль.

Сколько повторять, никакой темной ведьмой она не станет, полюбуется завтра на Антуана, сходит к ректору и все, здравствуй, родимый дом. Заодно избежит наказания за приворотное зелье. О да, это особенно грело душу и затуманенный спиртовыми парами мозг: Даниэль уедет, а преподаватель будет тосковать и мучиться. Мысль, что он может последовать за предметом своей страсти отчего-то не приходила ей в голову, равно как и вопрос, каким образом девушка заставит де Грассе выпить зелье. Верилось, все сделается само собой, и с утра в академии станет одним влюбленным некромантом больше.

Элжбета пропустила реплику спутницы мимо ушей. Она сосредоточенно возилась с невидимыми чарами: делала пасы руками, беззвучно шептала. Наконец, девушка закончила свою работу и разрешила войти.

— Лаборатория на первом этаже, из холла налево, дальше ищи табличку. Держи второй ключ, — в руку Даниэль лег холодный кусочек металла, — а я к Маргарит. Нужно помочь нашей ведьмочке, а то до утра провозится.

Оставшись одна, леди Отой пожалела о былой грубости. С Элжбетой было не так страшно, а теперь в каждом углу мерещились привидения. Помяни демона, и он появится! Из-под лестницы выплыл серо-белый прозрачный сгусток и поплыл к Даниэль. Она попятилась, потом и вовсе побежала? Куда? В лабораторию. Может, там найдется что-то от призраков? Сгусток за спиной девушки стонал и ухал, постепенно обретая очертания женского тела. Какую же студентку замучили до смерти преподаватели?

Захлопнув за собой тяжелую дверь, леди Отой отдышалась. Разум волшебным образом мобилизировался в минуту опасности: девушка не только быстро отыскала нужную аудиторию, но и с первой попытки попала ключом в замочную скважину.

Сердце билось в горле, Даниэль задыхалась. Она запоздало вспомнила, что стены не преграда для призраков, и лихорадочно оглядывалась в поисках более действенного средства. Увы, лаборатория не могла ничем похвастаться, кроме перевернутых вверх дном котлов, спиртовок и змеевиков в стеклянных шкафах. Не бросаться же на духа с пестиком и ступкой наперевес! К счастью, это не потребовалось. Незнакомка постонала за дверью и улетела.

— Ну и местечко!

Даниэль сползла на пол и провела рукой по вспотевшему лбу.

— Чтобы нормальный человек в здравом уме тут учился?.. Где только соседок носит, неужели бросили?

Дыхание и сердцебиение медленно возвращалось в норму. Леди Отой осторожно поднялась на ноги, добрела до преподавательского места и рухнула на стул. Нужно немного отдохнуть и подготовить все для зельеварения. Поразмыслив, Даниэль пришла к выводу, что девушки вернуться. Раз так, нужно принять посильное участие в мести Антуану де Грассе.

Когда в дверь тихо постучали, леди Отой прилаживала котелок над спиртовкой. Компактный, он не походил на сосуды ведьм, которые рисовало воображение стороннего человека. Да и зачем студентам такие объемы? Им нужно научиться правильно зелья готовить, а не варить отраву на целый город. Даниэль провернула в замке ключ — дверь запиралась с обеих сторон, — и в лабораторию ввалились довольные подружки. Не с пустыми руками — с одной из библиотечных книг.

— Мы мертвого библиотекаря встретили, — Маргарит сгрузила фолиант на стол. — Он стра-а-ашный!

— Но ведьма всегда еще страшней, — хмыкнув, закончила за подругу Элжбета. — Да и какое ему дело до обычных книг, вот если бы мы на запретные позарились…

Выходит, в библиотеку ночью лучше не соваться.

Принявшие для храбрости подружки (как иначе отправится ночью в поход за приворотным зельем, да и нельзя обидеть старосту, взять ключ и сразу уйти) развели кипучую деятельность. Руководила всеми Маргарит, посчитавшая, раз она поступила на ведьминский факультет, то все уже знает. Остальные не возражали, благо имели крайне смутное представление о зельях. Вот о мазях, отварах — да, и то только Даниэль. Именно поэтому она под неусыпным оком рыжей соседки готовила основу, в которую затем надлежало добавить секретные ингредиенты. В качестве нее книга предлагала отвар анютиных глазок с добавлением масла герани.

— Богатое хозяйство!

Элжбета замерла перед шкафом, разглядывая всевозможные банки и мешочки. Она работала на подхвате, по указке подруги приносила нужные травы и корешки.

— Ты не рассуждай, а ищи розовую эссенцию и вербену, — прошипела Маргарит и опасливо покосилась на дверь. — Мы здесь не на экскурсии, вдруг кто свет в окнах заметит?

Девушка, свесив ноги, сидела на столе преподавателя. На коленях лежала толстая книга с замусоленными страницами. Видимо, не одно поколение ведьм готовило по ней заговоры и привороты.

— Так закроем ставни, — предложила стихийница и даже сделала шаг к окну, но подруга ее оставила.

— Что ты! — Она соскочила со стола и испуганно замахала руками. — Без луны зелье потеряет свою силу, его нужно обязательно ночью варить.

Элжбета промолчала и вернулась к шкафу. Луной в лаборатории и не пахло, но, если Маргарит говорит: надо, ей видней.

Вербена нашлась быстро: все баночки подписывали.

— На, разотри в ладонях!

Маргарит забрала у подруги пригоршню бледно-голубых цветов со стеблями и листьями, сохраненных магическим стазисом, и протянула Даниэль. Та недоуменно уставилась на них. Почему нельзя в ступке, так же проще? Однако соседка заартачилась и пригрозила уйти, если леди Отой начнет перечить. Пришлось испачкать пальцы. Интересно, пятна от сока отойдут, а то Даниэль немного накапала на платье.

— Сколько еще? — Она замерла над булькающим котелком.

Пальцы болели от непривычной работы. Целители пользовались исключительно посудой, не перетирали стебли и листья между ладоней.

Маргарит покосилась на заготовку зелья, сверилась с книгой, прикинула что-то в уме и удовлетворенно кивнула.

— Так, наруби пока корня мандрагоры, а мы с Лиш натрем сахара. Надеюсь, он тут есть,— неуверенно пробормотала она.

Сахара не оказалось, зато нашлись стручки ванили. Приунывшая юная ведьма просияла. Ваниль даже лучше: она вызывала нежность к объекту страсти.

— Де Грассе сам за тебя ректора просить будет, — заверяла Маргарит, ловко орудуя пестиком. Подруга от нее не отставала, даром стихийница. — Только не смейся в голос, если вдруг комплимент сделает.

— Де Грассе — комплимент? — прыснула Элжбета. — Сразу видно, ты только о нем слышала. Наш суровый темный маг не знает таких слов, ему и понятие любви незнакомо. Прилагательные и вовсе ненужные части речи.

— У меня тут двоюродная сестра училась, так что я многое знаю, — важно заметила рыжая девушка и передала ступку Даниэль. — Вот, медленно ссыпь по часовой стрелке, а помешивай против часовой. Думай о де Грассе, представляй его, проси о луны его любви. Затем так же добавь мандрагору.

Любовь Антуна де Грассе. Леди Отой скорчила рожицу. Спасибо, в другой жизни, но ради мести и не на такое пойдешь. И она добросовестно воскресила в памяти черты брюнета, мысленно приговаривая: «Сдохни от безответной страсти ко мне».

Зелье источало удушливый аромат. Казалось, будто девушки очутились в парфюмерной лавке и разом открыли дюжину флаконов. Из почти прозрачного оно постепенно становилось янтарным и уже не так бурлило, как прежде.

— И последний ингредиент — марена. Спорю, банку с ним заснули в дальний ряд.

Элжбета посторонилась, пропуская подругу. Та, охая и вздыхая, рылась на полках. На ученических столах росли горы мешочков и банок, но нужные цветы так и не находились. Элжбете пришлось зажечь второй огонек, чтобы Маргарит смогла залезть в шкаф и обследовать все углы. И она нашла крохотный холщовый мешочек. Надписи не требовалось, дар безошибочно подсказал, что внутри.

— Только пять соцветий, иначе смерть, — строго предупредила будущая ведьма и сама отмерила нужное количество неприметных желто-зеленых цветочков. — Мешать против часовой, сделать три полных круга.

И тут началась магия. Стоило первому соцветию упасть в котелок, как от него стремительно начали расползаться фиолетовые круги, словно от брошенного в воду камня. Над поверхностью появилось легкое свечение. Затаив дыхание, Даниэль аккуратно всыпала остальные цветы и ахнула, когда зелье за считанные мгновения из янтарного превратилось в ярко фиолетовое.

— Мешай! — взволнованно напомнила Маргарит и, видя, что соседка в ступоре наблюдает за преображением содержимого котелка, отобрала у нее большую деревянную ложку. — Тут время на вес золота, упустишь момент, зелье испорчено.

Леди Отой отошла, предпочла роль зрителя. Маргарит ловко орудовала ложкой, не боялась вспенившегося, грозившего вылиться на пол зелья. Губы ее шевелились, нашептывая заговор. Случайно или нет, луна таки в нужном месте пробилась сквозь облака, и серебристая дорожка упала на запястье девушки, заструилась вниз по ложке.

— Готовьте перегонный куб, — скомандовала Маргарит.

Сейчас она напоминала классическую ведьму: рыжие волосы рассыпались по плечам, глаза горели.

С перегонным кубом пришлось повозиться, но совместными усилиями удалось превратить заготовку зелья в концентрированную эссенцию. Колбу с ней поместили в ведро с водой, чтобы охладить.

— Ну вот, готово!

Все трое с восхищением и благоговейным страхом смотрели на заткнутый деревянной пробкой флакончик. Зелье из фиолетового превратилось в темно-пурпурное. Даниэль не могла припомнить, чтобы где-то виделась столь чистый и глубокий оттенок. Излишки зелья вылили, все тщательно вымыли, даже открыли окно, чтобы выветрить пары.

— Красота! — выразила общее мнение Элжбета. — Хочу такое платье на ежегодный бал.

Усталая, осоловелая, она привалилась к подруге, которая тоже позевывала в кулак.

— Вроде, получилось. — Маргарит подняла флакон и рассмотрела содержимое на свету. — Теперь нужно его незаметно подлить де Грассе в питье или еду. Ты насколько сильно приворожить его хочешь?

Даниэль вспомнила взбесившуюся книгу, дождь, унижение в парки и мрачно пробормотала:

— Чтобы на коленях ползал.

Может, слишком жестоко, но и Антуан поступил не лучше, сунув ей в качестве домашнего задания мертвую руку.

— Тогда пятнадцать капель. Для обычной любви хватит десяти, а для влюбленности — пяти.

Леди Отой кивнула, обдумывая новую задачу. Она успела протрезветь, поэтому сознавала, самое трудное еще впереди.

— Мне нужно стоять рядом, что-то говорить? — Даниэль начала с малого.

— Нет, я уже вплела в чары твое имя.

Прекрасно, одной заботой меньше. Но как-таки напоить темного мага приворотом, не предложить же ему чашечку чая во время рандеву в четыре часа дня? Мол, смочите горло, устали, наверное, орать на нерадивую студентку. И случайно мимо стола за завтраком не пройдешь… А что, если?..

— Мне в его доме убираться, — поморщившись, вспомнила о второй части наказания Даниэль. — Тогда и все всю посуду в зелье искупаю. Жаль, не услышу, как де Грассе признается в любви: уеду, но хоть вы развлекитесь, напишите потом, уволили его из академии или нет.

***

Утро ворвалось в жизнь Даниэль суматохой в душевых, спешными попытками одеться и, расталкивая других локтями, занять удачное место в столовой. По традиции старинных учебных заведений, есть приходилось в отдельном помещении, а не в общежитии, и в воротах образовалось столпотворение из проспавших студентов. Обитательницы комнаты двадцать четыре оказались в их числе — ночное времяпрепровождение не прошло даром. К счастью, девичьи опыты по зельеварению пока оставались секретом для всех, а результат сейчас оттягивал карман леди Отой.

— Какое убожество! — морща нос, пробормотала Даниэль, рассматривая столовую.

Казалось, ей столько же лет, сколько башням академии. Отдельно стоящее двухэтажное здание соединялось с кухней узким переходом. Мрачные стрельчатые окна с помутневшими от времени стеклами, химеры на водостоках создавали гнетущую атмосферу, совсем неподходящую для принятия пищи. Однако соседки Даниэль, похоже, придерживались другого мнения. Они мило щебетали; Элжбета показывала подруги затейливую резьбу над распахнутыми дверьми. При виде них хотелось удивленно спросить: «Это точно столовая, а не храм?» Массивные, толщиной с бедро, они больше подошли бы форту или обители небожителя.

— Проходим, проходим, не задерживаемся! — монотонно повторял невысокий коренастый мужичок, бивший в медный треугольник.

— Кто это? — покосившись на него, шепотом поинтересовалась Даниэль.

Элжбета мазнула по мужчине взглядом и равнодушно обронила:

— Так, с кухни. Он завхозу починяется.

— И долго он собирается колотить?

Стоявший в ушах звон не добавлял аппетита.

— Еще минут десять, потом уйдет. Но и еду выдавать перестанут.

Выходит, в академии все по часам. Неплохо бы узнать об обеде, если таковой тут существует. Оказалось, днем и вечером студентам полагалось столоваться где придется. Элжбета обещала показать семейную таверну, где мучеников науки кормили практически б*******о.

Внутри столовая оказалась не менее примечательной, чем снаружи: столбы с капителями в виде тех же химер, широкая деревянная лестница с отполированными временем перилами, бесконечные столы и бесконечные же стулья. Но как бы не был велик зал, практически все места успели занять, подруги смогли пристроиться только у самой лестницы.

— А тут разве не по факультетам?..

Даниэль вертела головой, жадно всматриваясь в лица студентов. Такие разные, шумные, и на каждом или каждой — бархатный черный пиджак с эмблемой Академии магических искусств. Точно такой же с утра пришлось надеть леди Отой. Он плохо сочетался с плиссированной розовой юбкой и нежно-голубой блузой в цветочек. Даниэль вытащила из чемодана первое попавшееся, а переодеться уже не успела: опаздывала.

— Нет, где хочешь, там и садись.

Элжбета расправила юбку и, гипнотизируя, уставилась на пустую тарелку.

— Тогда пойдем на второй этаж…

Даниэль хотелось тишины: после вчерашнего самогона побаливала голова.

— Он только для преподавателей и работников академии.

Леди Отой покосилась на лестницу за своей спиной и тут же уткнулась носом в тарелку: по ступенькам как раз поднимался Антуан де Грассе. Вместо мешковатого балахона темный маг облачился в строгий темный брючный костюм. Единственное яркое пятно — цепочка карманных часов и алая подкладка пиджака, который многие преподаватели носили наравне с учащимися. Только в отличие от той же Даниэль, форменную одежду де Грассе явно шили на заказ. Она сидела точно по фигуре, подчеркивая гибкость, стройность и силу. Темный маг напоминал хищного зверя — такого же пластичного, с перекатывавшими под рубашкой мышцами.

Заметил или нет? Сейчас этот вопрос волновал Даниэль больше всего. Если и да, де Грассе предпочел сделать вид, будто проштрафившейся студентки не существовало.

— А вот и завтрак.

Голос Маргарит заставил встрепенуться. Действительно, на некогда пустой тарелке дымилась овсяная каша с маслом, рядом, на тарелочке поменьше, лежал кусок сыра и булочка с маком.

— Фу! — Даниэль скривилась и брезгливо поводила ложкой по овсянке. — Я предпочла бы яйца. У нас еще давали тосты с джемом, круассаны.

В носу засвербело от воспоминаний о чашечке ароматного кофе. Сейчас бы сидеть в любимой кофейне, читать свежие газеты и наслаждать свежесваренным напитком. Многие учащиеся колледжа так и поступали, хотя целителей всегда хорошо кормили.

— Каша, милая леди, гораздо полезнее для мага, чем пустая булка.

Даниэль вздрогнула и задержала дыхание. Хорошо, не успела зачерпнуть каши, а то бы подавилась. Когда только Антуан успел подойти, почему соседки проворонили, никаких знаков не подали? Мстили за занятую отдельную кровать? Однако одного взгляда хватило, чтобы понять, для них появление де Грассе оказалось такой же неожиданностью, как для леди Отой.

— Завтрак обязан заряжать энергией, а далеко вы убежите на своих тостах? И сытным, чтобы у студентов не бурчал желудок на первой же лекции. Так что ешьте.

Антуан остановился рядом со стулом Даниэль. Неробкая от природы, она ерзала, всей кожей ощущая его присутствие. И все, абсолютно все смотрели на нее! Щеки против воли покраснели. Еще решат…

— Вы так и будете стоять и смотреть, как я ем? — раздраженно, не глядя на собеседника, уточнила девушка.

— Именно. Иначе вы размажете кашу по тарелке и не доживете до четырех часов.

— Я не ребенок! — вспыхнула Даниэль и, с шумом отодвинув стул, поднялась. — Занятия еще не начались, ваш завтрак стынет.

Антуан усмехнулся и, надавив на плечо девушки, принудил ее сесть.

— Пока ведете себя подобным образом — ребенок и вылетите на первом же зачете. Ешьте!

Даниэль покраснела до кончиков волос. Какое унижение! Пришлось взяться за ложку и запихнуть в рот противную склизкую овсянку. Только вот проглотить ее девушка никак не могла. Где чай или молоко, не заставят же их завтракать всухомятку?

Де Грассе сдержал слово, пристально следил за принятием пищи.

— Глотай, — приказал он. — Каша съедобна, не делай вид, будто тебе подали отраву.

И леди Отой проглотила, и так ложку за ложкой, пока тарелка не опустела. Только тогда Антуан удалился; каблуки его ботинок приглушенно стучали по деревянным ступеням.

— Ты попала! — озвучила общее мнение Маргарит.

Даниэль и так это понимала, любовное зелье придется кстати.

Грязная тарелка исчезла, вместо нее домовые поставили чашку чая.

Леди Отой завидовала соседкам — их не заставляли есть кашу. Та же Элжбета к ней практически не прикоснулась и уплетала булочку.

— Где расписание, знаешь? — Стихийница сменила гнев на милость и взялась опекать новенькую.

Разумеется, нет, подобные мелочи Даниэль не волновали. Кабинет ректора — да, и то потому, что она отдала ему направление в академию.

— Ты на каком учишься?

Леди Отой задумалась. А действительно, на каком?

— Я провожу. — Маргарит положила руку на локоть соседки. — У нее тоже ведьмовской, только темное направление.

— Откуда?.. — озадаченно уставилась на нее девушка, а потом вспомнила, кивнула. — Ах, да, я сама сказала.

Вчера она действительно много чего наговорила, особенно после самогона.

— Девочки, у нас пять минут, — напомнила о времени Элжбета и указала на большие часы в торце зала. — После второго звонка ставят отработку.

— А после первого?

— Опоздание. Три опоздания равны одной отработке. Но кое-кто требует, чтобы студенты сидели в классе до прихода преподавателя, тот же де Грассе.

— Сегодня его ученикам повезет, — усмехнулась Даниэль и, надкусив булочку, сделала большой глоток чая. — Господин темный маг сам опоздает.

Отец бы отругал наследницу, если бы увидел, как она прячет остатки выпечки в карман и на ходу жует сыр. Но жизнь вносила свои коррективы, Даниэль пришлось на время отказаться от хороших манер. Она неслась вслед за Маргарит, которая умудрялись провести краткую экскурсию набегу.

Чтобы добраться до расписания, пришлось протиснуться через толпу ведьм и ведьмаков. Первой лекцией у девушек значилась скучная история магии. Тем лучше, можно немного поспать. Дальше лекции тоже совпадали, только в конце шла специализация.

Соседки влетели в класс с первым звонком и плюхнулись на первую парту сбоку: остальные оказались заняты. «Потом пересядем», — шепнула Маргарит. Оставалось надеяться, преподаватель слеп и глух. Она оказалась недалека от истины: в дебри истории магии студентов посвящала сухонькая женщина в очках неопределенного возраста. Похоже, ее совсем не удивляло отсутствие интереса к своему предмету, она требовала только соблюдения тишины.

Даниэль честно пыталась слушать, но голос преподавательницы усыплял. Маргарит тоже мучилась и в итоге пристроилась спать с открытыми глазами. Леди Отой была лишена этой возможности, так как сидела ближе к учительскому столу и целых полтора часа изнывала от безделья. Поля ее тетради пополнились рисунками драконов, витиеватыми орнаментами и жуткими книгами, вроде той, из-за которой начались злоключения девушки. Мыслями Даниэль то и дело возвращалась в Дорсет, мечтала скорее увидеть старых друзей, сгорала от любопытства получил ли отец пост мэра. Выборы, наверное, уже состоялись, но здесь такая дыра, что новостей можно не дождаться.

— Все, я к ректору, — мрачно заявила леди Отой, когда скучная лекция закончилась. — Надоело, не могу больше!

Она решительно сгребла со стола тетрадь и самопишущее перо и закинула сумку на плечо. Плевать на все, нужно выбираться, а после оставить прощальный подарок Антуану де Грассе.

— Стой!

Маргарит вцепилась в ее рукав и насильно усадила обратно.

— Ты соображаешь, что делаешь?! — зашипела она. — У тебя темная магия следующим предметом.

— И? — Даниэль недоуменно подняла брови.

— Тебе туда очень нужно, — смущенно, отведя глаза, пробормотала соседка.

— Почему?

Девушка по-прежнему ничего не понимала. Пусть какой-то умник решил, будто внутри нее скрыт темный дар, это ничего не значит. О разных странностях, вроде мужского голоса в голове или всплесках чего-то непонятного и пугающего внутри, Даниэль предпочитала не думать: так проще.

— Ее самая настоящая ведьма ведет. Ну и, — Маргарит закашлялась и, убедившись, что они остались в классе одни, продолжила: — Зелье бы не вышло, если бы в тебя не было дара.

— И ты туда же! — закатила глаза леди Отой и вырвала руку из цепких объятий соседки. — Ты ведьма, поэтому и вышло. Да и проверить еще нужно, вдруг мы безобидные капельки сварили. А вот тебе пора, иначе получишь штрафную запись.

Будущая ведьма хотела что-то сказать, но раздумала и, вздохнув, поплелась прочь. Даниэль же, наоборот, в приподнятом настроении отправилась к ректору. Ее не страшила сложная головоломка «найди кабинет», ведь призом стало бы возвращение домой. Однако судьба вмешалась в планы девушки. Не успела она выбраться из учебного корпуса, как ее окликнула элегантная дама в черном платье. На груди ее блестел значок с эмблемой школы, выдавая преподавателя.

— Эй, куда это вы направились? Вы ведь та самая Даниэль Отой, которую мне навязали.

Грудной низкий голос незнакомки, равно как ее обращение сразу вызвали неприязнь. Девушка прикусила губу, чтобы не ответить острым словцом. Навязали! Если так никому не нравится, почему бы не вычеркнуть ее из списка студентов?

— Юная леди, я, кажется, к вам обращаюсь.

Вопреки стереотипам, преподавательница темных ведьмовских дисциплин оказалась блондинкой, однако с глазами холодными, как лед. Цвет соответствовал — пронзительно голубые. Яркие черты лица не нуждались в броском макияже, и женщина лишь слегка тронула губы помадой. Передвигалась она плавно и с достоинством, словно не замечая высоты шпилек черных «лодочек». Даниэль подсознательно позавидовала ей. Достойная соперница на любом светском мероприятии.

— Доброе утро, — неохотно поздоровалась девушка. — Не имею чести вас знать…

— Мое имя написано на доске в классе, где вы обязаны присутствовать вот уже, — незнакомка посмотрела на приколотые к груди серебряные часы на тонкой цепочке, — целых две минуты. Непозволительно много для первого занятия первого курса. Немедленно марш в класс!

— Послушайте, — начала закипать Даниэль, — я тут случайно и не имею никакого отношения к вашему предмету.

Она никому не позволит так с собой обращаться! Еще бы от волнения и возмущения нашлись нужные слова, но девушка никак не могла подобрать достойный ответ.

— Не испытывай моего терпения, — холодно улыбнулась блондинка и посетовала: — Я и так слишком мягка. Окажись ты у некромантов, Антуан наказал бы за каждое мгновение пререкания.

Придерживаясь за перила, больше для видимости, Даниэль не сомневалась, женщине не требовалась опора, преподавательница сошла вниз и остановилась подле девушки. Она вытянула ладонь, и от нее к щеке обомлевшей леди Отой заструилась черная дымка.

— Вот видишь, ты темная ведьма, никакой ошибки, — довольно заключила блондинка.

Оставалось только гадать, на основании чего она пришла к подобным выводам.

Женщина отстегнула часы и закрутила их, словно маятник. На мгновение Даниэль показалось, будто преподавательница сошла с ума, но, когда их затянуло в темную воронку, поняла: блондинка открыла портал. Существовал не один способ это сделать, и темная ведьма выбрала нетривиальный.

Портал вынес обеих прямо к доске. На ней действительно красовалось имя блондинки, выведенное идеальным округлым почерком: Амалия Раккет. Ведьма развернула Даниэль за плечи и заставила прочитать.

— Ну вот и познакомились, — довольно кивнула она и заняла свое место, поставив жирную «птичку» возле единственной пустой клеточки в журнале.

— Можете занять свое место, — спохватившись, милостиво добавила Амалия.

Словно оплеванная, леди Отой поплелась к единственному свободному стулу. По иронии судьбы он снова оказался на первой парте. Злой рок какой-то!

— Итак, девочки, — дождавшись, пока последняя подопечная достанет письменные принадлежности, Амалия вновь поднялась и прошлась между рядами, — теперь несколько формальных моментов. Ко мне можно обращаться «мэм» или «госпожа Амалия». Все просто, верно? И на «вы», разумеется. В свою очередь мне удобнее называть вас по имени и на «ты», это обычная практика на младших курсах. Кто знает, — задумчиво добавила она, — может, придет день, и среди вас окажется та, которая заслужит почтительное «вы».

Даниэль умела читать между строк и поняла, что на самом деле хотела сказать преподавательница. Все они пока недоросли, существа второго сорта. В Дорсете такое считалось немыслимым, учителя почтительно относились к подопечным и их происхождению.

— Я могла бы начать со скучной теории, — продолжила Амалия, — углубиться в пространные рассуждения о сути темной науки, но для этого существуют учебники. Уверена, все из вас умеют читать и подготовятся к теоретической части экзамена. Нет, я начну с практики, чтобы вы знали, к чему стремиться.

Блондинка попросила всех не двигаться и распахнула окно. В класс ворвался свежий, но еще теплый воздух ранней осени.

— Иди ко мне, милая! — поманила Амалия любопытного воробья, присевшего на карниз второго этажа.

Доверчивая птаха запрыгала к ней, надеясь на угощение. Ведьма подпустила ее максимально близко и произнесла всего одно слово: «Архемус!» Воробушек окаменел и непременно бы упал, если бы Амалия его не подхватила.

По классу пронеслось дружное: «Ах!» Пара девочек украдкой всплакнули. Даниэль тоже было жалко птичку. Зачем с ней поступили так жестоко?

— Теперь вы видите, на что способная темная магия. Пусть темные ведьмы никогда не достигнут вершин, покоренных нашими коллегами-магами, но мы тоже можем многое. Например, не убить того, на кого наложили заклятие. Иридай!

Воробей в ладонях Амалии встрепенулся и, испуганно чирикая, улетел прочь.

— Надо сделать кормушку и насыпать туда просо, — обращаясь неизвестно к кому, пробормотала ведьма и закрыла окно. — Пичужка заслужила.

— Итак, к пятому курсу вы должны уметь обращать свой дар в слово, — повысила голос Амалия и обернулась к подопечным. — Но начнем мы с азов, поглядим, что досталось каждой из них. Назовем урок знакомством. Вам практически ничего не придется делать, только помогать мне.

Преподавательница по очереди подзывала девушек к доске и просила встать ровно и не двигаться. По ее команде ученицы закрывали глаза и сжимали пальцами хрустальный шар. Откуда он появился, Даниэль так и не поняла, она могла бы поручиться, еще минуту назад преподавательский стол был девственно чист. Карманы в облегающем платье Амалии тоже отсутствовали, впрочем, шар бы все равно в них не поместился. Он напоминал те, которые встречались у гадалок на ярмарочных балаганах, только не предсказывал будущее, а менял окраску. Чем интенсивнее цвет, тем сильнее дар.

Даниэль оказалась ближе к концу списка, ждать ей пришлось порядочно. Но вот и ее подозвала к себе Амалия. За это время совместными усилиями успели выявить пару обладательниц среднего дара и одну сильного. Остальным предстояло работать и работать, чтобы преуспеть в темной науке.

Леди Отой послушно выполнила команду и сжала холодный шар. Думать о даре, значит? Но как можно думать о том, чего нет? Она воспринимала происходящее как фарс и ждала, когда Амалия засмеется и велит ей покинуть класс. Только минута утекала за минутой, а в аудитории стояла гробовая тишина. Заинтригованная Даниэль приоткрыла один глаз, затем второй и недоуменно уставилась на шар. Он почернел; внутри, в сердцевине, бушевало алое пламя, словно мечтая вырваться на свободу. Изредка шар пронзали яркие всполохи, отдаленно напоминавшие изломы молний.

— Что это, мэм? — Даниэль подняла глаза на Амалию.

— Не знаю, — обескураженно призналась ведьма. — В моей практике никогда не случалось такого. Дар у тебя, определенно, есть, только вот внутри будто сидит нечто другое, необузданное, первобытное. Но, — преподавательница быстро взяла себя в руки, — наверное, просто шар сломался. Садись! Я запишу среднюю степень развития дара.

Однако леди Отой понимала: она солгала. Амалия что-то увидела, и это нечто ее напугало. Немало найдется таких вещей у ведьмы, способной заставить окаменеть доверчивую птичку.

Желание попасть к ректору стало нестерпимым, когда после занятий Амалия отказалась говорить с ученицей по поводу шара. Она велела не задавать глупых вопросов и царственной походкой удалилась, банально сбежала.