Анвар Хайбуллин, директор имиджмейкерской фирмы, лежал в кресле напротив своего клиента, которого он собирался в два счета протолкнуть в мэры Шлимовска, и очень себе нравился.
Игорю Шведову он нравился куда меньше.
- Где ты выдрал эту фотографию? - хмуро спросил Игорь, рассматривая агитационную листовку. Крупно откадрированное лицо Шведова лучше было бы разместить на рекламе контрацептивов, а не на воззвании к избирателям. Его взор на снимке сиял откровенностью и обещанием неземных блаженств. - Откуда она?
Анвар самодовольно оглядел золотую печатку на холеном мизинце, раскрыл папку-файл и достал фотографию. Это был обычный семейный снимок. Ушлый Хайбуллин, вырвав физиономию Игоря из контекста, оставив его без фона в лице Валерки и Олеси, превратил владельца строительной компании в какого-то злостного Казанову.
- Лучше бы не резал, так и оставил, - буркнул Шведов. - С семьей.
Анвар склонил голову набок и с явным удоволь
Грузовик замер, и через несколько минут Олеся проснулась. Над капотом нависла летняя ночь, мелкие капли недавнего дождя застыли на лобовом стекле. Водителя рядом не было. Олеся с трудом открыла тяжелую дверцу и спрыгнула на черный, влажный асфальт.По сравнению с теплой кабиной на улице было довольно прохладно. Олеся поежилась и обхватила себя руками. Над ней сверкал красными огоньками навес автозаправочной станции. Темные деревья по краям асфальтированной площадки шумели и охали, и хлопали ветвями. Водитель грузовика разговаривал с кем-то у будки. Прежде чем он обернулся, Олеся уже успела пересечь территорию заправки, мелькнуть белой птичкой среди деревьев и совсем скрыться из виду. Она постаралась исчезнуть прежде, чем водитель потребует от нее какой-нибудь платы за оказанную услугу.«Представляю, как напуганы Игорь, Таня и Никитишна,- думала Олеся, выбираясь на оживленную городскую улицу и высматривая, где можно тормознуть такси.- Валерка уже давны
Никитишна, причитая и постанывая, рыдала на диване. Валерий Александрович время от времени утешительно хлопал ее по плечу, но и сам выглядел не лучше. Тревожный вечерний звонок зятя вырвал Суворина из мэрии, заставил примчаться на Солнечную улицу, где жили дети, и украл лет пять жизни. Из лучезарного Господина Ого-го Суворин на глазах превращался в несчастного отца и деда, который еще привычно отдавал направо и налево громкие и решительные указания, организовывая поиски исчезнувшей Олеси и ребенка, но уже чувствовал инфарктные синкопы в сердечном ритме.Игорь тоже вмиг растерял свой шарм крутого, крепкого мужика, любимчика фортуны. Он откровенно психовал, нервничал, бесцельно метался по комнатам, как тигр в клетке. Несколько раз он хватал было трубку телефона, но, не услышав гудков, бросал ее обратно. Сотовый забрала у него сегодня Олеся, и, лишенный средств коммуникации, Шведов чувствовал себя совершенно беспомощным.-Какого хрена именно сейчас понадобились эти
Маша Майская, раскованное дитя мегаполиса, органично вписалась в шумную сутолоку аэропорта. В левой руке она двумя пальцами держала пирожок с повидлом (не успела позавтракать), а правой - элегантно волокла за собой дорожную сумку, которая оказалась гораздо тяжелее, чем планировалось.Славная корреспондентка газеты «М-Репортер» будто бы специально оделась сегодня так, чтобы создать себе максимум неудобств в дальней поездке. Узкая и короткая джинсовая юбочка трещала на бедрах и делала непреодолимой любую ступеньку выше трех сантиметров. Лимонная майка-корсет, несомненно, отлично подчеркивала ровный итальянский загар (абонемент в дорогой солярий принес один из вовремя брошенных любовников) и пикантно вздыбливала упругий бюст, но делала Машу максимально уязвимой для нескромных взглядов.Впрочем, нескромным взглядом Машу трудно было испугать, она сама сверкала своими зелеными светофорами - вернее, одним, так как на второй падала золотисто-белая челка,- наг
Ночь Олеся провела в кутузке и в полном одиночестве.…Собранные в качестве урожая проститутки, к изумлению Олеси, перебрасывались игривыми замечаниями с ментами. Девицы со вздохами потрошили свои сумочки, изымая из обращения валюту и рубли. Когда все леди были переписаны и избавлены от трудового заработка, их с шутками и прибаутками отпустили.А несчастная, обескураженная Олеся (ее наряд, кстати, в условиях ночи и на фоне неброских и даже вполне скромных костюмов девушек выглядел самой что ни на есть проституточной униформой) осталась наедине с двумя молодыми жлобами, капитаном и сержантом.До этого ее подняли на смех, когда она заикнулась, что является дочерью шлимовского мэра и попала в Южный Валомей случайно, что она гуляла в парке со своим ребенком, а на нее напали два пьяных парня, они выиграли в моментальную лотерею энную сумму и на все деньги купили шампанского, напились и…Стены отделения сотрясал гомерический хохот милиционеров и се
Олеся заснула только под утро, потому что, во-первых, не была ни йогом, ни бомжем и спать на голых досках не привыкла, а во-вторых, размышления о превратностях судьбы окружали ее плотным кольцом, тянули к лицу невесомые темные лапы и отгоняли сон. Лидировала, несомненно, мысль о страданиях Игоря, отца и Никитишны. Они, должно быть, решили, что Олесю похитили.Ее, конечно, на самом деле похитили, но беспечные алкоголики Гена и Федя, взявшие напрокат Олесин джип и саму Олесю, от идеи потребовать выкуп за девушку были так же далеки, как Америка от процветания в годы Великой депрессии. Они просто хотели выпить шампанского в компании с красивой девчонкой и покататься. «Сволочи!» - нелицеприятно думала Олеся и ужасалась стремительным темпам своей деградации - еще позавчера слово «сволочь» отсутствовало в ее лексиконе.Второй образ, который стоял перед глазами и не давал заснуть, кроме убитых горем фигур Игоря, папы и Никитишны, было лицо Валерки, его
Фиолетовый «сааб» с кем-то явно симпатичным за рулем встречал Леонида Артуровича в аэропорту города Шлимовска. Машу не встречал никто.-Вас подвезти?- галантно предложил Машин спутник.Маша бросила взгляд в сторону немолодой, но умопомрачительной дамы, которая покинула фиолетовый автомобиль и махала рукой Леониду Артуровичу.-Нет, спасибо,- кисло ответила Маша.- Зачем портить настроение вашей жене?Забота о родственнице Леонида Артуровича выглядела очень трогательно, если учесть, что при этом Маша стояла на одной ноге, другую согнула в колене, и озабоченно осматривала сбитый каблук, и крепко держалась, чтобы не упасть, за своего самолетного собеседника. Ее и без того крошечная юбка уползла вверх и сконцентрировалась в районе тазобедренных суставов. Маша практически обнимала Леонида Артуровича, страстно и вызывающе,- так это выглядело со стороны. Неизвестно, какой там темперамент был у его жены, но и не самая
-Вы очень точно выбрали, к кому обратиться,- сказала Маша парню с картой Шлимовска.- Что касается ориентации на местности, то тут мне нет равных. Вон там я явственно различаю нечто похожее на автобусную остановку. Как тебя зовут?-Лео Хантер,- ответил парень, молодой, симпатичный, серьезный. Он уже не смотрел в карту, он сквозь очки вдумчиво разглядывал Машу.Было на что посмотреть.-А я Маша. И на фига тебе Шлимовск, Лео Хантер?-На фига?- не понял юноша.-Что ты тут забыл?-Забыл? Я ничего не забыл. Я стажируюсь в дюссельдорфском институте исследования средств массовой информации,- отчеканил он практически без запинки. Видно, этой фразой он часто оперировал. - Я приехать в Шлимовск наблюдать ход выборов, да, изучать роль средств массовой информации в этих выборах, смотреть влияние средств массовой информации на ход выборов в Шлимовске, да, чтобы писать скрупулезный отчет,&nb
Текст, прическа и наряд - три проблемы одолевали Нику Сереброву в день передачи лет десять назад, когда она начинала работать на телевидении. До этого, как выпускница факультета журналистики МГУ, она получила распределение в родной Шлимовск и довольно долго кропала статейки о плохой работе общественного транспорта.Через семь лет мирной и сонной газетной деятельности грянула перестройка, а с ней и гласность, и редактор, раньше мирно выпивавший в своем кабинете всю трудовую неделю и никого не трогавший, вдруг стал требовать от подчиненных горячих новостей, жареных фактов, ужасных разоблачений, неординарной лексики.Ничего подобного Ника Сереброва не могла предложить, так как лепила все свои статьи по одному шаблону, имела самый что ни на есть банальный стиль, никогда не отличалась социальной активностью и журналистской амбициозностью, не привыкла вызывать огонь на себя и ссориться с героями своих выступлений. И в 1988 году Ника покинула газету и перебралась на телевиден
-Привет! Ты почему такая невеселая, Олеська? Квадратный Дима вырос из-под земли и заслонил собой солнце. Олеся гуляла с коляской около дома. Ездить в городской парк она теперь как-то не решалась. Да и не на чем было: джип прочно обосновался в мастерской, изувеченный усилиями двух несчастных парней, которые до сих пор расплачивались за свою безалаберность больничными страданиями. -Настроение плохое,- ответила Олеся, но слабо улыбнулась. «Вот кто никогда меня не разлюбит! Даже если изменю!» - подумала она, доверчивая и наивная. И почувствовала, что рада видеть Диму. -Дрыхнет?- кивнул Дмитрий в сторону коляски.- У, отъел щеки, толстяк. И совсем он на Игоря не похож. Больше на тебя. -Не похож,- впервые согласилась Олеся.- Только разве у меня щеки? -У тебя нет. Но нос совершенно идентичен. И бровки конгруэнтны твоим. -А ротик аналогично перфорирован, да? Дима
Таня сидела среди белых подушек и тихо страдала. То, о чем она мечтала, наконец-то свершилось. Вчера, звякнув медицинским инструментом, дама в белом халате улыбнулась Татьяне, которая лежала на кресле вверх ногами, словно космонавт в состоянии невесомости.-Здесь все ясно,- заверила докторица.- Будем сохранять беременность?Вопрос показался Татьяне кощунственным. Как же иначе?!Счастливый Алексей ронял что-то на кухне. Он пообещал жене сюрприз и приказал не вставать с постели. Таня и не пыталась. Ее мучила утренняя тошнота. Причем до того, как она точно удостоверилась, что обзавелась начинкой, никакой тошноты, головокружений, внезапной слабости и в помине не было. Бродила себе по лесу, спала на земле, питалась земляникой…-Сюрприз!- провозгласил Алеша и поставил на кровать перед женой поднос с завтраком. На тарелке лежал омлет, рядом стояла чашка с кофе. А в круглой вазочке, под пышной розой взбитых сливок, виднелись м
Олеся и Таня сидели в спальне - среди пакетов, фирменных коробок и разбросанных нарядов.-Нет, неужели мы никогда не узнаем, кто все подстроил?- спросила Олеся.Таня подумала о том, что выяснить это можно. Если установить, кем является Платон Викторович, собственник скромной лесной избушки. Пусть его арестуют и вытрясут признание, кто заказал похищение, а потом и убийство, размышляла Таня. Но если Платон Викторович владеет подобными хоромами, роскошными, как дворец шейха, то вряд ли он подвластен правоохранительным органам и даст себя арестовать. Что же делать?«Надо посоветоваться с Игорем,- подумала Таня,- он придумает, как добраться до Платона. Или подожду, когда выйдет из больницы Валерий Александрович».-Олеся, я пошел,- сказал Игорь, заглядывая в комнату.- Застегни.Он протянул жене руку, и Олеся бросилась застегивать кожаный ремешок его дорогих часов. Татьяна перестала дышать. Этот яркий
Городские выборы прошли на фоне потрясающей активности избирателей. Несмотря на бесславную капитуляцию двух главных претендентов на пост мэра, выборы все-таки были признаны состоявшимися. Новым правителем Шлимовска - молодым, энергичным, прогрессивным - стал Игорь Шведов, и его симпатичное лицо и открытая улыбка обещали городу новую жизнь, полную радости и счастья.-Действуй!- одобрительно похлопал по спине удачливого зятя бывший мэр Суворин. Игорь сидел у больничной койки, с другой стороны пристроилась Олеся. Таня тоже была здесь.- Ну, и везунчик ты, Игорь, я всегда это замечал. Кто бы мог подумать, что у Елесенко откроется язва? Вроде здоров как бык, столько девок перепортил в свои пятьдесят два года.-Да ничего у него не открылось,- усмехнулся Игорь.- Мы с Олеськой видели его вчера в ресторане. Наворачивал за обе щеки. Как блокадник. Заливал коньяком печаль.-Почему же он тогда отказался от борьбы?-Навер
Их настойчивое дыхание Вадим ощутил еще на вокзале. Преследователи сопели в спину и шарили взглядами по фигуре экс-няньки. Должно быть, они были недостаточно профессиональны, как, впрочем, и он сам, если так быстро себя обнаружили. «Киевский след?» - подумал Вадим. Заказчики Подопригоры не забывают о блудном киллере? Или уже активизировался Платон, возмущенный неподчинением приказу и полным срывом операции?Вадим сел в московский поезд. Соседкой по купе оказалась девица с та-а-ким бюстом, что Вадим на время забыл про свой эскорт. Женская грудь была той приманкой, на которую он ловился молниеносно и беспрекословно. Кроме бюста, девица имела и другие достоинства - белокурую гриву и зеленые глаза. Когда Вадим появился в купе, она отложила в сторону газету «Уральская новь».-Что, тоже поистратились?- спросила она.-Я?- удивился ее проницательности Вадим. Ведь на самом деле поистратился. То есть остался без гонорара. Дв
-Представляешь, Алексей возвращается из Белоруссии, как ни в чем не бывало,- рассказывала Таня Олесе,- даже и не знает, что у нас тут произошло! Меня тринадцать дней не было дома, бродила по лесу, как бизон, а он полагал, отдыхаю в свое удовольствие, загораю на пляже, хожу с тобой на концерты!Девушки отрывались. Они только что вернулись из сауны, получив порцию сухого пара, массажа, косметических примочек, и теперь расслабленно валялись на кровати, а заботливая, одуревшая от счастья Никитишна несла и несла в комнату шампанское с бисквитами, фрукты и шоколад. Она не могла наглядеться на «драгоценную Олесичку». Валерка спал на балконе в люльке, среди цветов - словно ангел.-Разве бизоны бродят по лесу?- засомневалась Олеся.-Ну, как Баба Яга.-А я! Трудилась без устали. Ты можешь в это поверить!-Не очень представляю тебя в роли поломойки.-Чем я только не занималась, чтобы зар
Палата в кардиологическом отделении, куда поместили выздоравливающего мэра, очень отличалась от заурядного помещения больницы. Во-первых, это были шикарные апартаменты, вполне достойные пятизвездочного отеля, во-вторых, временная резиденция градоначальника стала местом тусовки городской элиты.Учитывая, что каждый считал своим долгом порадовать больного букетом цветов, медсестры ощущали себя работниками оранжереи или победительницами конкурса красоты - они каждый вечер несли домой, надрываясь, необъятные кусты роз, пионов, гладиолусов.Ника Сереброва столкнулась с Машей в самом конце коридора. «Эх, не удалось проскочить!» - раздраженно подумала она. Ей совсем не хотелось встречаться с вредной москвичкой. К поручению, данному неделю назад Валерием Александровичем, «присмотреть» за бойкой девицей Ника отнеслась формально. Она не нашла в себе ни сил, ни желания стать доброй подругой Маши.-Ника, здрасте!- обрадовалась Мария. Она
Продавщицы в голубых халатах бодро восприняли появление процессии озабоченных мужчин с бездыханным телом на руках. Девушки незамедлительно бросились на помощь.-Вот сюда положите,- суетились они.- Что с ней?-Свалилась в обморок в автобусе,- объяснил один из добровольных спасателей.-Беременная, что ли?- спросил какой-то парень, крепкий и загорелый. На щеке у него был налеплен лейкопластырь.-Или просто перегрелась.Олесю водрузили на узкую твердую скамью под искусственным фикусом здесь иногда коротали время дошкольники, пока их мамы грабили отделы магазина. Одна из девушек принесла нашатырный спирт.Олеся открыла глаза, слабо вздохнула и увидела над собой пластмассовое опахало фикуса и сочувствующие лица.-Вот и хорошо,- сказал кто-то.- Пришла в себя.-Девушка, выпейте водички.Олесе вставили в руку открытую банку холодной воды.-Ты не
-Алло!- закричала Олеся.- Алло! Игорь?-Погоди,- сдавленно произнес Игорь голосом Тани Птичкиной.- Не ори!..Гаишник и представитель транспортной инспекции переглянулись.-Вроде где-то телефон зазвенел?-Мне тоже показалось.- А где?«Газель» стремительно удалялась по широкой асфальтированной дороге.-У охранника, наверное.-У охранника - пистолет.-Пистолет под мышкой, в кармане - сотовый, в трусах - рация.-А с чего ты взял, что он охранник?-По размерам догадался. Просто от избытка здоровья таких бицепсов не бывает.Пока они выясняли, что бывает в жизни, а чего не бывает и где охранники обыкновенно прячут рацию, автомобиль, принадлежащий Платону Жигурнову, совсем скрылся из виду…-Алло,- зашептала в трубку Таня.- Олеся, это ты?-Я!- обрадовалась подруга