Когда от солнца остался совсем маленький ломтик яркого света, я дернула шторы, чтобы погрузить палату во мрак и включить настольную лампу. Кейн шел на поправку не по дням, а по часам. Каждый день он делал специальные упражнения, которые я даже не могла наблюдать, потому что они проводились в отдельном кабинете, куда доступ был запрещен абсолютно всем посетителям.
— Сегодня первый день, когда мы займемся итальянским, — объявила я, ища взглядом стул. Ненароком встречаюсь с этими янтарно-желтыми охотничьими глазами, отчего по коже пробежались мурашки, и я чуть не подавилась собственной слюной. Возьми себя в руки, Фостерс. Что, не привыкла, что этот человек не хочет тебя убить? Теперь ты словно в другом мире, который требует тщательной подготовки, чтобы адаптироваться в нём.— А ты... — начал тот, запустив руку в каштановые волосы. — не находила рисунков в моем учебнике? — мужской взгляд наполнилсЧерез пару дней Кейну уже разрешили гулять на свежем воздухе в сопровождении меня или родственника семьи. Но так как я самый частый посетитель, естественно, его под ручку гулять буду водить именно я.Вы когда-нибудь лежали в больнице по совершенно неважно какой проблеме со здоровьем? Если да, то вы точно осматривались вокруг, где никакой суеты. Люди словно погибают на глазах, а ведь они просто лечатся. Тихая обстановка в данных заведениях дарит только сонливость, завернутую в тошноту и головокружения от принятых средств. Я как-то лежала в больнице Лондона. У меня было что-то с лимфоузлами, я не помню точно. Но кристально чисто помню, что испытала в тот момент. Нагнетающая обстановка, которая так и заставляет опустить руки и отдаться врачам. Когда мы вышли на прогулку вокруг больницы, я просто не могла не вспомнить то время, когда так же страдала какой-либо болезнью. Чувство, будто я вижу Смерть, гуляющую со своей чернющей косой у каж
Я схватил тоненькую талию, которая с легкостью уместилась в моих мясистых руках, и положил девушку на холодный материал, нависнув сверху.— Хочешь, чтобы я простудилась? — она отпрянула.— Холод этой фигни – ничто, по сравнению с тем жаром внутри нас, — с ухмылкой отрезал я и прижался губами к шее девушки.— К... Кейн, — стонала та, и мне это безумно нравилось. Хотелось продолжать доставлять ей неописуемое удовольствие. Я никогда не испытывал такого яростного желания сделать кому-то физическое приятное. Подобное для меня всегда было лишь удовлетворением физических потребностей. Всё. Но сейчас...Я не могу устоять.— Эй! Вы, там!!! — из сладкого сна нас выдернул очень раздражительный женский визг моего врача, которую я ненавижу с самого начала моего возвращения в сознание. Не знаю, с чем это было связано, может, с выражением ее светлого лица, полного отвращения
А затем затишье... Едва различимый комариный звон царил в воздухе. Я не знал этой девушки, в которую выстрелил Стэн. Понятия не имел. Зря она выбежала со всеми этими криками, в итоге поплатившись жизнью.— Что? Что ты кричишь? — шептала Ада и демонстративно начала размахивать руками во все стороны. Она с дрожью стояла и так же с ужасом в глазах рассматривала бездыханное тело.Воспользовавшись общей паникой, которая царила вокруг, подбегаю к автомату со снеками, беру девушку за руку и бегу подальше от главного входа.— Стой, Рик!!! Черт тебя дери! — крикнул вслед охотник, что молниеносно подбавило нам газу.— Рик? Серьезно? — еле выпалила Форстерс.— О-о, у меня много имён, — я ухмыльнулся, крепче сжав руку девушки. Все вокруг будто испарились. Ни единой души и лишь пара громких выстрелов позади.— Звучит как начало какой-то ролевой игры, — Фортсерс ч
— Бабуль, это какое-то преступление! — я присела рядом с бабушкой за стол на все тот же неведомо раздражающе скрипящий стул.— Чего, дорогая? — прохрипела бабушка в ответ. Её руки покоились на чашке зеленого чая, а слабый взгляд устремился на меня.— Мы с тобой давно вот так не сидели и не болтали!— Стоило мне открыть глаза с утра, ты уже ярко сверкала пятками в проеме двери. Так кто совершил преступление?— Знаю-знаю. Но тем не менее сейчас у нас есть мно-о-ого времени на разговорчики! — я заерзала на стуле, вдохновившись своими же словами. Бабушка слабо приподняла уголок рта, отчего я сглотнула. Что-то внутри до боли сжалось, и я не могла набрать в рот воздух. Взгляд замер на этой сухой безрадостной ухмылке.— Знаешь, — бабушка глубоко вздохнула, и после него мне уже не хотелось продолжать разговор, — в конце жизненного пути человек не старается
Утро задалось немыслимо приятным. Как только я открыла глаза, по телу разлилось самое приятное, но все то же необъяснимое чувство, а на лицо всплыла улыбка. Я откровенно запищала, как маленький ребенок, зарывшись в одеяло. В голову неконтролируемо ворвались воспоминания из леса — поцелуи на камне, игры в догонялки, учеба катанию на мотоцикле. И все это сопровождалось искренними улыбками, теплыми объятиями и горячими поцелуями.— Вас сюда не звали! — продолжала пищать, всеми силами стараясь избавиться от мыслей, мешающих адекватно думать.— Кажется, ты специально окно не закрываешь, — пыхтел тот, кому принадлежит уже до мурашек по коже знакомый мне голос.— Кейн! — я вынырнула из одеяла, прижав его крепко к груди. Я наблюдала, как парень с усилием пытается забраться в комнату. — Зачем пришел?— Хочу подвезти тебя в школу.— Чт-что? Кейн, я... Там же твои д
Глубокий вдох — рот плотно сжат, глаза закрыты, пальцы рук переплетаются в районе мускулистого живота Кейна Уинтера, — и долгий выдох. Мы мчались в абсолютно неизвестном мне направлении. Хочется просто наконец уже включить тот отдел мозга, отвечающий за все мои действия. Я не помню, как поддалась парню и пошла за ним, как села на мотоцикл, как обвила мускулистую грудь. Только вижу результат — мчусь, минуя препятствия из множества иномарок. Даже страшно... Отчего страх? К чему это? Нутро? Может, Кейн Уинтер умеет не только охотиться на плоть, но и колдовать? Может, он по-настоящему производит различные манипуляции с моим сердцем и мозгом, отчего второе отключается, как минимум. Что ты делаешь? Зачем?— Куда мы?? — стараюсь крикнуть я, но срывается то ли хрип, то ли свист. Замолкаю.Самый богатый район Далласа не может быть неузнаваем. Все эти райские улицы — тончайшая противоположность моему ра
Чувствуя подступающую тошноту, я заставила себя сглотнуть и крепко сжать зубы. Начала медленно вдыхать и выдыхать, чтобы сдержаться. Непонятное чувство пробиралось с пят до колен, а затем до пояса и так далее. Я почувствовала в конечностях немыслимую тяжесть, а в глаза бросились какие-то черные мошки. Я изо всех сил старалась не упасть, но знала, что это невозможно. Рухнув на колени, я моляще осмотрела обоих, на что те только усмехнулись. Козлы. Хочется огреть их сковородкой или чем покрепче и мощнее. Испорченные мудозвоны, ничего не смыслящие в этой жизни. Страх в человеческих глазах, дрожь в действиях, — питание этих волков. Жизненно необходимая пища.— Может, приляжешь? — воспользовавшись моим состоянием "Вареный овощ", один из них пихнул меня в бок, отчего я без труда рухнула на скрипящий пол. В этот момент я радовалась лишь единственной мысли — бабушки не было дома. Не знаю, где она могла быть. В продукто
С самого утра, как только открыла глаза и согрела свое тело теплым малиновым чаем от бабушки, и до самого последнего урока, как только я попрощалась с преподавателем по алгебре, я чувствовала себя человеком, которого беспощадно сбросили со скалы, отдавая в объятия склонов, острых и твердых камней, которые так и терзали мое тело до боли в костях. Кажется, я всю ночь крутилась в танцах, кубарем катясь с огромной высоты, и даже осталась жива — меня просто побили по щекам, позволив очнуться, а затем вернули домой, заставили уснуть, потом отправили в школу. А боль осталась. Она осталась. Она так и пронзает все мои органы, и кажется у меня массовый рак чего только можно. Он на последней стадии. Ты умрёшь, Ада Форстерс. Ты это заслужила.Весь день школа для меня была какой-то тюрьмой, сгустком серой массы, плывущей по течению. А я была не усопшим призраком, который так и жаждал поиграться с живыми, превратившись в полтергейста. Что со
Казалось, мириады солнечных лучей одаряли его светом. Сегодня у него незнакомо хорошее настроение. Впервые за несколько месяцев он выспался, съел яичницу с беконом, которую сам же себе и сготовил, а старый добрый мотоцикл завелся с первого раза! Пятнадцать минут езды, и, он уверен, денег станет еще больше. Он купит себе мотоцикл, а остальные отдаст в детский дом — перешлет в Лондонский детдом номер пять. Только жаль, что все его мечты и сладкие мысли растворились в воздухе, как только он снял шлем и увидел совершенно иную картину.— Че ты натворил, идиот? — высокий и крепкий мужчина тридцати лет замахнулся и ударил юношу, который ослушался указа. — Тебе ясно было сказано, он нам еще нужен. Ладно – припугнул, ладно – избил, но не до потери же сознания! — еще один апперкот. — Вызывайте скорую Хейзел, — он озлобленно осмотрел всех троих, которые в страхе начали только пятиться. Да, и
Ее синие тощие руки дрожали от количества принятого спирта, найденного у бабушки в погребе. Она узнала о нем недавно, когда решила отодвинуть старушкину кровать, чтобы чуть прибраться. Непонятный холод пробирал до самых костей, хотелось еще только пятьдесят грамм.Вот уже неделю ее бабушка впала в клиническую кому. Неизвестно зачем, неизвестно почему. Ее нет рядом с ней, когда это так нужно! Она не может услышать родной голос, но может прикоснуться к серым крючкам в виде рук. Иссохшим, говорящим только о быстром течении времени. А потом она бросится в слезы, оттого что уже не первый раз имеет риск потерять близкого человека. Как-то она думала, что на ней проклятье и смерть родных и близких весит именно на ней. Так она боялась думать о своих родителях, но позволяла мыслям пробраться в ее голову. Так она потеряла Лизу. Так скоро уйдет и бабушка. Нет, не нужно пускать эту дрянь в голову. Берет фляжку, заполняя горло водкой. Да, жгло нео
Вот уже несколько недель Кейн Уинтер реабилитировался в лечебнице Хейзел, тренируя собственное дыхание, чтобы не разреветься, как маленький мальчишка. В детстве он спокойно мог это делать, ведь просто в свою очередь был не способен постоять за себя. Он скитался под облаком гнета девочек и мальчиков постарше, которые всячески сыпали его бранными словами, услышанными от мисс Дриф. Воспитательница и не боялась выражений при детях.Он терпел. Терпел всё без исключения, пока не являлась храбрая девочка со светло-русыми волосами и улыбкой на лице. В глазах — храбрость и вдохновение, он видел в ней супергероя.Она и была его героем.Постоянное молчание, уход в свои мысли, иногда слезы, сопровождаемые беспощадной болью в сердце. Это была ломка. Болело всё. Судороги, казалось, били его с такой силой, что кости не выдержат и раскрошатся. В эту пятницу ему было особенно больно. Ужас танцевал страстный танец с болью и ви
Не оставить живого места!Не оставить.Живого.Места!Получай!Получай!Получай!— Ки, прекрати так колотить этого засранца! Он не отдал нам всего лишь сотню тысяч кэша. Мы должны были его только припугнуть, — слышу смех вокруг и на пару секунд останавливаюсь, позволив кулаку нависнуть в воздухе. Не уследив за смыслом произнесенных слов, продолжаю колотить провинившегося по морде.— Она предала меня! Предала!!! — мой кулак полностью умылся в алой крови, местами уже подсохшей. Но я продолжал выплескивать на жертве всю свою энергию. — Предала! — и снова удар. И еще. И еще. Сухой хрип звенит в моих ушах, и глаза страдальца перестают реагировать на свет. Веки мгновенно тяжелеют, конечности тоже — самая, что ни на есть, обычная для меня картина. — Я же тебя знаю с детства!!! — заорал я что было мочи, схватив умершего парня двадцати лет за воротник. Пе
"Жизнь слишком коротка, чтобы унывать от глупостей, связанных с твоим парнем," — крутилась фраза А́льберта в голове. Может, он прав? Я настолько поникла, что мой опущенный нос достает холодного асфальта улицы, теплого деревянного пола в доме или грязных плиток в школе?— Но ведь это не просто проблемы, — вернулась я к прежней мысли, которая заставила меня разочарованно выдохнуть. — Это человек, у которого руки испачканы в литрах крови. И он уже никогда не смоет ее. Она стала его частью, втерлась в ткань эпидермиса и стала основной ее составляющей. Всё, Кейн, всё.— Поговорим? — серьезный бас заставил встрепенуться, чуть пригнувшись на месте. Он был знаком, доносился за холодным металлом моего локера, в который я намертво вцепилась пальцами. Быстро убрав необходимые учебники в портфель, я сглотнула, взяла волю в кулак и закрыла дверь шкафчика, встретившись с янтарно-желтыми глазами, чуть прищур
Я часто вспоминаю день смерти родного брата близнеца. Стоит деталям проникнуть в мой мозг, боль начинает отдавать прямо в сердце и легкие, вызывая одышку и желание просто сдохнуть. Я был таким козлом, таким идиотом, не уважал то, что имел, и показывал свой дурацкий характер. Характер какого-то эгоиста, желающего лишь внимания. Иногда перед сном я смотрю в потолок. Долго всматриваюсь в ничего, и вскоре передо мной является лицо близнеца.— Прости, — всегда выдаю я. Таких извинений было сотни. И будут тысячи.А затем глупые обвинения приемного отца в смерти Стива, срывы и избиения. А теперь и я один из таких, тех, кто готов прочищать людям мозги, избивая в кровь. Я хуже Бенджамина, хуже в сотни раз. Я воплощение дьявола. Мысли вихрем проносились в моей голове: и с чего всё началось? Со Скарлет Тимер, которую я всем сердцем желал. Я — не её тип, — заявляла она мне тогда, но стоило мне превратиться в жестоког
С самого утра, как только открыла глаза и согрела свое тело теплым малиновым чаем от бабушки, и до самого последнего урока, как только я попрощалась с преподавателем по алгебре, я чувствовала себя человеком, которого беспощадно сбросили со скалы, отдавая в объятия склонов, острых и твердых камней, которые так и терзали мое тело до боли в костях. Кажется, я всю ночь крутилась в танцах, кубарем катясь с огромной высоты, и даже осталась жива — меня просто побили по щекам, позволив очнуться, а затем вернули домой, заставили уснуть, потом отправили в школу. А боль осталась. Она осталась. Она так и пронзает все мои органы, и кажется у меня массовый рак чего только можно. Он на последней стадии. Ты умрёшь, Ада Форстерс. Ты это заслужила.Весь день школа для меня была какой-то тюрьмой, сгустком серой массы, плывущей по течению. А я была не усопшим призраком, который так и жаждал поиграться с живыми, превратившись в полтергейста. Что со
Чувствуя подступающую тошноту, я заставила себя сглотнуть и крепко сжать зубы. Начала медленно вдыхать и выдыхать, чтобы сдержаться. Непонятное чувство пробиралось с пят до колен, а затем до пояса и так далее. Я почувствовала в конечностях немыслимую тяжесть, а в глаза бросились какие-то черные мошки. Я изо всех сил старалась не упасть, но знала, что это невозможно. Рухнув на колени, я моляще осмотрела обоих, на что те только усмехнулись. Козлы. Хочется огреть их сковородкой или чем покрепче и мощнее. Испорченные мудозвоны, ничего не смыслящие в этой жизни. Страх в человеческих глазах, дрожь в действиях, — питание этих волков. Жизненно необходимая пища.— Может, приляжешь? — воспользовавшись моим состоянием "Вареный овощ", один из них пихнул меня в бок, отчего я без труда рухнула на скрипящий пол. В этот момент я радовалась лишь единственной мысли — бабушки не было дома. Не знаю, где она могла быть. В продукто
Глубокий вдох — рот плотно сжат, глаза закрыты, пальцы рук переплетаются в районе мускулистого живота Кейна Уинтера, — и долгий выдох. Мы мчались в абсолютно неизвестном мне направлении. Хочется просто наконец уже включить тот отдел мозга, отвечающий за все мои действия. Я не помню, как поддалась парню и пошла за ним, как села на мотоцикл, как обвила мускулистую грудь. Только вижу результат — мчусь, минуя препятствия из множества иномарок. Даже страшно... Отчего страх? К чему это? Нутро? Может, Кейн Уинтер умеет не только охотиться на плоть, но и колдовать? Может, он по-настоящему производит различные манипуляции с моим сердцем и мозгом, отчего второе отключается, как минимум. Что ты делаешь? Зачем?— Куда мы?? — стараюсь крикнуть я, но срывается то ли хрип, то ли свист. Замолкаю.Самый богатый район Далласа не может быть неузнаваем. Все эти райские улицы — тончайшая противоположность моему ра