Смотреть на подобную картину было страшно, и в какой-то момент мои руки сами собой потянулись к девушке. Это было ошибкой, потому что она зашипела, словно кошка, стала вырываться, визжать. Для того, чтобы каким-то чудом обезвредить госпожу Николаеву, которая и себя калечила, да еще и ни в чем неповинных людей, повалил девушку на пол, зафиксировал одной ладонью ее руки над головой. Так, теперь нужно отключить этот чертов пылесос, который своим жужжанием уже раздражает, и стянуть с дивана плед.
Да, выполнить все задуманное оказалось куда сложнее, чем я думал, потому что Алена вырывалась и боролась до последнего. Вот ведь – мелочь, а силы сколько?
Выключенный пылесос отлетел в сторону, а вот плед мне понадобился для того, чтобы запеленать девушку. Да-да, я знаю, как это делать, потому что так сильно мечтал о настоящей семье и собственном ребенке, что успел пересмотреть все научные программы, прочитать форумы о здоровье и росте младенцев, ну и не только знал, но и ум
Николаева АленаРаботать горничной не стыдно и не позорно даже для бывшей мисс Грация. О да, я всеми словами проклинаю себя и свою красоту, проклинаю тот день, когда согласилась встречаться с самым завидным мужчиной своего города. Он был старше меня, имел высокое положение, а я была на седьмом небе от счастья, когда смогла обратить на себя его внимание.Позже я пойму, как была не права, и что за маской обходительного и внимательного мужчины скрывается самый настоящий тиран, собственник и больной на всю голову человек. Но это потом, после свадьбы я прочувствую на себе все его негодование и ревность, которая была ко всем, кто хоть как-то на меня посмотрит. И почему виновной в этом была только я, даже если сама в тот момент смотрела исключительно в пол, даже если никак не реагировала на приветствия, предпочитая молчать. Иногда казалось, что муж специально покупал для вечеров открытые и очень вульгарные платья, специально провоцировал мужчин, чтобы потом,
Несколько месяцев назадАленаК этому дню я готовилась очень и очень долго, целый год, целый чертов год мучений и издевательств, все ради того, чтобы вновь быть свободной.Я давно стала послушной девочкой, которая выучила урок и знала его на зубок. В тот вечер в доме было много гостей, все как один – мужчины. Денис любил подобные посиделки, говоря о том, что чем ближе держать врагов к себе, тем быстрее они будут есть с руки. Я же с ним была категорически не согласна, потому что рано или поздно ему бы откусили руки по локоть, а то и по плечо, но я молчала, помня о том, что в этом доме у меня нет права голоса. Да и вообще, куда бы ни шли, где бы мы ни были – я всегда молчала, не поддерживая ни единый разговор. Со мной было скучно, со мной было не интересно, однако мне было совершенно все равно на мнение большинства. Мне бы пережить вечер и последующую ночь, и на том спасибо.В этот раз масштаб обсуждения был не
Борис МорозовАленка… как там в песне? Шоколадная девчонка? Так вот, эта девочка сидит предо мной с закрытыми глазами и рассказывает о том, что любому другому было сложно даже вспоминать. Но девушка с особой точностью и каким-то злорадством описывала моменты, когда Николаев ее наказывал за непослушание, сам же я почти сразу понял, что наш общий знакомый мало того, что с гнилью внутри, так еще и больной на всю голову урод.Было ясно – ему доставляло удовольствие, когда эта маленькая женщина плакала, умоляла его не причинять ей боль, когда ползала перед ним на коленях…, а у меня ото всех этих слов, которые соединялись в душераздирающие фразы, кулаки сжимались с такой силой, что лопнул стакан в руках. Теперь я точно знал, что этот человек, который метил не только быть в эпицентре всеобщего внимания, но и стать губернатором нашей области, обязан понести наказание. И я сделаю все, чтобы совсем скоро он стал трястись от страха, стал точно
Николаева АленаПроснулась резко, как будто что-то страшное снилось, и, раз – распахнула глаза, совсем не понимая, где нахожусь. Во рту неприятный привкус после вчерашней пьянки, иначе наш вечер с Борисом назвать не могла. Потянувшись, повернулась на бок, ожидая увидеть мужчину на соседней половине кровати, но его не было, даже подушка осталась непримятой.Так, и где он?Осторожно опустив ноги на пол, потянулась так, что даже косточки захрустели, и, довольно улыбнувшись, пошла к лестнице. Хозяин дома нашелся на полу у дивана, видимо, на данный предмет мебели он попросту не поместился. Ну да, с его габаритами это очевидно, да еще и сделали домики странно, ни в одном из них диван не был предназначен для полноценного отдыха.Борис спал, закинув руки за голову. Грудь медленно поднималась и опускалась, и вся его поза была расслабленной, значит, не просто спит, а еще и крепко.Осторожно, чтобы не разбудить мужчину, вышла в ку
Борис МорозовПроснулся утром от тихих шагов в кухне и сразу же подскочил на ноги. Как ни странно, спина не болела совсем, хоть и спалось мне, мягко говоря, не очень. Все же когда ты привыкаешь к удобным ортопедическим матрасам, прочие горизонтальные поверхности кажутся адскими пытками. Но, с другой стороны, как бы я спал вот на этом диванчике, который, кстати, даже не раскладывается? Это задумка такая? Хитрый ход? В чем секрет-то, я не понимаю? Неужели нельзя было купить в домик нормальный раскладной диван? За ту сумму, что я отваливаю в сутки, тут золотой унитаз быть должен, не меньше.Размяв шею и плечи, кинул подушку на диван и направился в кухню, где заметил своего охранника, раскладывающего завтрак на столе.– Борис Вячеславович? Доброго утра, – поздоровался он со мной, – вам звонил Всеволод Ильич.Вот поэтому своего помощника я называл просто – Сева. Этот набор звуков просто не выговорить, но в свое оправдан
Борис МорозовЯ чувствовал, как ложка в моих руках медленно гнется, но все так же продолжал смотреть на своего охранника, который пытался кому-то дозвониться, хмурился, стискивал зубы, и я вместе с ним.На Дениса я не смотрел, вообще не знал, как смогу в глаза ему взглянуть, ведь, по сути, можно сказать, что собственноручно затолкал Аленку в ту машину, что из-за меня она попала в аварию. Только если их гнали… только если это было так, то Николаева я сейчас вот этим тупым ножом зарежу.Со второго этажа спускался Яков, шумно дышал, аж вспотел от натуги, а вот за ним семенила не кто иная, как Алла. Она же и подкладывала под меня всех девушек, которые здесь работали, всех, кроме Алены. Она была совершенно другой, поэтому ее и сдала девушка. Или позавидовала, или позлорадствовала, но предала и сдала. И сейчас, когда она подняла свои глаза на меня, вмиг побледнела.Еще раз посмотрел на охранника и на эту тварь, и кивнул головой.А
АленаМитя петлял по городу, пока совсем неожиданно не стал плутать по узким улочкам и подворотням. Вцепившись одной ладонью в ручку двери, я не понимала, что происходит, лишь свободной рукой прижимала к себе телефон, в котором был номер Бориса, да рюкзачок.– Что случилось? – подалась вперед, когда парень остановился на каком-то оживленном перекрестке после того, как выехал из двора.– Меня что-то настораживает, – пояснил он, – а так как всегда привык доверять интуиции, решил проверить и удостовериться.– И? – из него что, теперь все клещами нужно вытаскивать?– И ничего хорошего сказать не могу. За нами висит хвост, который по желанию можно сбросить, но это не тот вариант, потому что если есть один, то будет и второй.Нервно закусив губу, вновь вжалась в сиденье и вцепилась рукой в дверь, и правильно сделала, потому что Митя резко надавил на педаль газа, и меня вжало в обивку
Борис МорозовГостиница, выбранная сестрой Мити, была совершенно простой, но, с другой стороны, я и не ждал позолоченной посуды и вип-апартаментов. Мы с Глебом и Аленой разместились в вызванном для нас такси, а вот Митя и Павел ехали на моей машине. Как завтра будем добираться до города, я пока что даже не знал, все в один автомобиль мы просто не поместимся.Всю дорогу за нами ехала машина, которая точно так же, как и мы, остановилась на парковке во внутреннем дворе гостиницы. Из нее вышли двое мужчин, которые прошлись по территории и только потом кивнули нам, давая разрешение на выход.Алена в машине отключилась. Сказывался и сегодняшний слезный день, и долгие стрессы, в которых жила девушка. М-да, внешность бывает обманчива, скажу я, если кто-то попробует убеждать меня в обратном.На вид хрупкая и нежная девушка оказалась очень сильной и выносливой. На ее месте многие бы сломались, а она продержалась, выстраивала план, который осуществи
Галина вернулась в свою старую квартиру, где прожила долгие годы, наполненные счастьем, радостным смехом, болью и скорбью, в очень странных чувствах. Она приехала прощаться, но в тоже время с сожалением. Когда-то давно, когда только пришла работать в управление еще молодой и совсем неопытной девчонкой, она познакомилась с мужчиной, который довольно быстро взял над ней шефство, прикрывал перед начальством, обучал и все подсказывал. После института казалось, что можно горы свернуть, что практика, которой было очень много – можно было гордиться, а на деле все оказалось совсем не так радужно. Сложности, которых, так или иначе, не избежать в работе, горой навалились на девушку. И если бы не наставник, который не только учил бороться и преодолевать препятствия, но еще и помогал справиться с волнением, Галина не была бы тем человеком, которым является сейчас.Первая влюбленность, которая настигла почти сразу, довольно быстро переросла в настоящую любовь. Галя смотрела на Евген
Борис МорозовВ город мы вернулись спустя неделю. Пожалуй, это было самое лучшее время за весь этот период. Я так давно искренне не смеялся, что с непривычки болели щеки и сводило скулы. Однако вот этот период затишья был просто необходим. Я вновь смог почувствовать себя человеком, снова смог окунуться в домашнюю идиллию, где было приятно проводить время, где были близкие люди. Аленка очень быстро влилась в нашу дружную компанию, мы успевали за день сделать столько, что, казалось, минут в часах стало намного больше. Каждодневные прогулки всегда заканчивались экскурсиями, а вечерами мы вдвоем гуляли по набережной. И нам не нужно было никаких слов – со своим человеком приятно помечтать и подумать в тишине. Уж не знаю, какие в эти моменты мысли были в голове у Алены, но я строил грандиозные планы на будущее. Да, не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня – вот мой девиз, который еще ни разу меня не подводил.Бабушка за эти дн
Алена НиколаеваСледить за новостями в интернете и по новостным каналам – дело неблагодарное, потому что в одном источники говорилось так, в другом иначе, однако я все равно читала статьи и смотрела выпуски, чтобы хоть что-то узнать о муже.Можете считать меня черствой, неблагодарной – мне все равно. Я не злорадствовала положению, в котором оказался Денис, я просто понимала, что теперь-то ему точно нет никакого дела до меня! Да, вот это меня действительно радовало, а все остальное – тут уже он сам виноват. Я понимаю, чтобы подняться на тот уровень, куда он дошел своими широкими шагами, нужно было прибегнуть ко многому, но шантаж на камеру и запугивание… Это мерзкий и гадкий способ получить все и сразу. Мне жаль тех людей, которые по странным стечениям обстоятельств были вынуждены познакомиться с моим мужем, мне жалко их родных, которых похищали, пугали и отпускали. Иногда кому-то доставалось от людей Дениса, это я тоже успела у
Борис МорозовКогда череда неприятностей заканчивается, ты прям чувствуешь, что воздух вокруг становится чище, настроение у окружающий улучшается, да и тебя тянет на то, чтобы просто вытянуть ноги, сидя в кабинете. А все почему? Бежать никуда не нужно, сотрудники, получившие выходные дни – счастливы больше меня и уже активно планируют отдых с семьей и любимыми людьми. Только я, Сева, да Владислав Ильич разгребали последствия крохотного пожара, который устроил… Ну-ка? Кто догадается, тому конфетка! Нет, то, что весь план – это дело рук Елисея – понятно, а вот поджог устроил его отец!Господи боже, как я хохотал, стоило моему помощнику рассказать, кого именно они скрутили и пару раз приложили лицом об стену. У меня не было слов, зато было дикое желание покинуть это здание и выкупить или арендовать другое. А что? Отличная идея! Здесь же на посту охраны сидят какие-то несуразные личности, которые в числе первых покинули здание, заб
Алена Я не расставалась с телефоном ни на минуту, спала с ним в обнимку, гулять ходила тоже с ним, держа всегда наготове, даже прибавила громкость на самый максимум, но Борис не звонил, а внутри меня творились страшные вещи. Казалось, что еще немного, и я начну звонить и писать ему сама, начну донимать каждую секунду, пока он не ответит и не объяснит, что происходит, что случилось? Ведь я чувствовала! Чувствовала и не могла совсем ничего сделать, хоть как-то помочь!Я бы сорвалась и уехала обратно к Борису, но дети, которые не отходили от меня ни на шаг, которые тоже скучали по маме и дому, хоть им здесь хорошо было, останавливали меня от необдуманных поступков. Я понимала: если сбегу и уеду, то весь план и вся работа Бориса будет проделана зря, а предавать его не хотелось. Мне было очень важно выглядеть в его глазах сильной, выносливой, умной женщиной! Не знаю, откуда это взялось, но рядом с ним только такая и должна быть – женщина с большой бу
Борис МорозовМесто, в котором решил отсидеться Елисей, пока в городе была шумиха, и шло расследование, начатое с подачи Галины и Глеба, было тихим, спокойным и довольно пустым. Когда-то это были дачи, но со временем участки земли стали выкупаться, а на месте сараев возводиться неплохие домики, пригодные для проживания как летом, так и зимой. Вижу, что не многие жители перебрались сюда на постоянной основе, но они все же были и, кажется, нисколько не жалели, что променяли шумные городские улицы на чистый воздух и тихое пение птиц в весеннее и летнее время года.Наша машина остановилась за несколько домов до нужного нам, который был небольшим, но аккуратно сложенным и не прятался за огромным забором, как я привык видеть. Перед нами открывался как на ладони двор, который был виден через сетчатую ограду. Во дворе было довольно аккуратно: осенние листья убраны, дорожка, по которой били капли дождя, уходила к дому, а вторая ее ветвь куда-то в сторону и петл
Борис МорозовПеред тем, как покинуть клинику, я все же добился того, чтобы меня пропустили к Денису. Конечно, я ему никто и звать меня никак, но финансовая благотворительная помощь для данного заведения открыла мне двери даже в палату, где лежал тяжелобольной.Надев купленный в аптеке костюм и халат, я долго топтался у двери, то прикладывая ладонь к ручке, то отдергивая ее. Все же, набравшись смелости, я осторожно открыл дверь и вошел в безликое белое помещение, именуемое палатой. Наверное, я никогда не любил и не полюблю больницы только потому, что здесь все вот так уныло, стерильно и до отвратительного пусто. Я знаю, что есть правила, что антисанитария не приветствуется, но когда ты лежишь в тяжелом состоянии, когда рассчитывать можешь только на себя и свои силы, общая обстановка такого медучреждения сильно подавляет, если честно.Денис выглядел отвратительно, но держался молодцом. Он всегда цеплялся за жизнь всеми руками и ногами, успевал за
Борис МорозовДо ночи мы находились в офисе, потому что пришлось разгребать то, что оставила после себя проверка. Ненавижу, когда они приходят неожиданно и просто тычут пальцем в небо, до конца не зная, что посмотреть, куда засунуть свой нос и чтобы такого вычитать.Ушли из офиса, когда, кажется, на улицах даже ни единой машины не осталось. Вымотанные за этот день, мы не сразу сообразили, почему на парковке, кроме моей машины и машины охранников, находился еще один черный внедорожник, но когда из него вышла массивная фигура Дениса, то я понял – ночь продолжается. Кто там мечтал об отдыхе? Так вот, закатайте, сударь, губу!– Ну, здравствуй, Мороз, – муж Алены остановился напротив меня и показался все таким же, каким и был в далеком детстве, когда мы с ним лазали по деревьям и стреляли из рогаток по фонарным столбам. Тогда это было беззаботное детство, а после наши пути разошлись, все же в школе учились в разных классах, да
Борис МорозовРазговор с той, что меня родила, выбил всю почву из-под ног, и мое настроение, которое утром было более-менее нормальным, испортилось окончательно. Я много хмурился, думал, опять хмурился и усмехался человеческой наглости и глупости. Ладно, нужно всего-навсего выбросить из головы ее слова, вот только что-то не выходило, горечь какая-то собралась в горле, руки сами собой сжимались в кулаки, и ржать хотелось истерически.На часах не было и восьми, а я пил уже второй стакан коньяка и смотрел в глухую стену напротив себя. Меня никто не трогал, все делали вид, что не замечают моего состояния, потому что скажи сейчас хоть кто слово – я буду орать, буду крушить, я даже сам не знаю, на что способен в эти минуты. Челюсть сводило от того, что приходится крепко сжимать зубы, не показывая гримасу отвращения, которая так и пыталась вылезти наружу.Поставив полупустой стакан на стол, я поднялся на ноги.– Дайте мне полчаса, &n