ГЛАВА 3. Ищейка в оковах

Не знаю, когда я пришла в себя и поняла, что лежу на койке, застеленной старой, но очевидно свежевыстиранной простыней. Попытавшись порыться в памяти, я смутно припомнила, как меня положили на нее и оставили одну. После этого мое сознание, очевидно не выдержав всей яркости эмоций от произошедшего, попросту отключилось на неопределенное время.

Приподнявшись на локтях, я осмотрелась и поняла, что нахожусь в довольно просторной, строго обставленной камере. Здесь стояла двухэтажна широкая койка, и я лежала на верхней. Окон не было, источником освещения служила установленная на потолке лампа, яркость которой, очевидно, регулировалась. В углу стояли унитаз и рукомойник. Рядом с ними – небольшой письменный стол.

Хозяина камеры я, что странно, заметила не сразу. Хотя, казалось бы, что может быть проще, чем заприметить такого громилу? Однако мне это удалось! Лишь приглядевшись, я поняла, что он на самом деле тихо-мирно расположился на нижней койке. При этом его крупные пальцы с легкостью скользили по голографическому экрану планшета, в который он полностью погрузился.

– О, уже очнулась? – хмыкнул Джен, сворачивая экран и пряча устройство под матрас. – Хорошенько выспалась?

– Сколько… я провалялась так? – робко спросила я, ощущая слабость, которая сковывала меня от тембра его голоса.

– Достаточно, чтобы пропустить обед, – пожал плечами мужчина. – Но до ужина время еще есть, не переживай, белочка. И мой тебе добрый совет: жри все, что дают, не оставляй ни крошки. Потому что в этом месте далеко не факт, что поесть удастся всегда по расписанию. Мало что может случиться, и неизвестно, когда ты после этого снова окажешься в столовой во время раздачи.

– Ясно, – прошипела я сквозь стиснутые зубы, сжимая пальцами матрас.

Нужно не быть мямлей, собраться, поскорее сделать то, ради чего пробралась сюда! И тогда я смогу убраться из этого места к чертовой матери!

– Мне можно немного прогуляться? – решилась спросить я.

– Сколько угодно, – безразлично бросил Джен. – Тебя теперь здесь никто из заключенных не тронет. А вот с надзирателями не расслабляйся, белочка. И, естественно, не вздумай расставлять ноги перед кем-нибудь, кроме меня. Если попробуешь, я узнаю об этом, и тогда не завидую ни тебе, ни тому, на чей член ты запрыгнешь. Помни: ты моя вещ. Я же не люблю, чтобы мои вещи трогали. Уяснила?

– Да, – сглотнула я, прежде чем слезть на пол со своего «этажа».

Проводив меня насмешливым взглядом, Джен снова достал голографический планшет, казавшийся в этом месте экзотикой, и продолжил в нем копаться. Я же как можно тише и незаметнее начала пробираться по коридорам тюрьмы.

Мне нужен был заключенный по имени Дорфин Рейзар. Именно он, если верить добытым мною сведениям, был последним информатором, с которым брат встречался перед своей смертью. И вскоре после того Дорфина упекли в «Звездный крест». С тех пор прошел уже почти год, однако сведений о его смерти в тюрьме не было, по отчетам он все еще был жив и отбывал свой пожизненный срок. А значит, у меня были все шансы встретиться с ним и узнать, что же он сообщил Арону.

Вот только допросить его было не так-то просто. Не завалюсь же я к нему в камеру с прямыми расспросами! Да и найти его здесь казалось той еще задачкой. В файле личного дела, который мне удалось изучить благодаря щедрому гонорару знакомому хакеру Трид, была лишь фотография, сделанная при задержании. А вдохнув воздух этого места, я поняла, что здесь этот человек теперь может выглядеть совершенно по-другому, причем отпущенные волосы и борода были бы самыми незначительными изменениями. Тем не менее, у меня не оставалось другого выбора, кроме как попытаться.

На удачу полагаться не стоило. То, что она не на моей стороне, я поняла, едва переступила порог общего зала. Следовательно, нужно усиленно работать головой.

Если припомнить слова главного надзирателя, любой заключенный мог при желании сменить камеру, но притом должен был об этом отчитаться (хотя не думаю, что этим правом особо злоупотребляли). А значит, место его ночевки фиксировалось охраной в каком-то журнале. Каждая шкура здесь была на счету, и за ней внимательно следили, хоть на первый взгляд и складывалось впечатление хаоса. Возможно, сумей я добраться до этих данных, и там смогу отрыть по имени, где же нынче остановился мой клиент?

Когда эта идея пришла мне в голову, уголки губ нервно дрогнули, потянувшись вверх. Конечно, у меня ведь сейчас как раз был повод для визита к коменданту! Скорее всего, Джен уже и сам сообщил ему, что я буду жить в его камере. Но я могла честно признаться, что не знала этого, потому что мне стало плохо, и отключилась на несколько часов сразу после «приветствия» новичков.

Кабинет коменданта я отыскала довольно быстро. Пройдясь немного по коридорам тюрьмы, вышла в общий зал, где послонялась, слушая обрывки разговоров заключенных, не особо обращавших на меня внимание. После незаметно проследила за одним из них, и успешно оказалась в нескольких метрах от заветной двери. Когда тот, кто невольно провел меня сюда, вышел из комендантской и направился обратно в общий зал, я проскользнула в кабинет, оказавшийся серым и угнетающим, но в то же время чистым, опрятным. Казалось, каждая вещь здесь находится на своем месте, причем место это не на глазах у кого попало.

Сам комендант был высоким, крепким светловолосым мужчиной в строгой черной форме, сидевшим за письменным столом.

– Чего надо? – бросил он, даже не утруждаясь вставать.

– Я из новичков, хотела сообщить о том, в какой камере остановилась, – стушевавшись, прошептала я, ощущая давление его колючего взгляда. А после, сглотнув, добавила: – Райна Астрон.

– Да-да, тебя я уже отметил два часа назад, – холодно сказал мужчина. – Камера Джена Лайрона, 247-я. Можешь проваливать. Или ты еще что-то хотела?

– Нет, спасибо, – ответила я сиплым голосом и поспешила покинуть кабинет. После чего, тяжело дыша, подперла спиной стену.

Проклятье, еще раз убеждаюсь, что переоценила себя, пробираясь в это место! Мне не справиться с ним, с этими людьми. Я не могу им противостоять. Все они настолько сильнее, жестче и страшнее всего, с чем я имела раньше дело (даже с учетом того, что последний год был далеко не сахар)… Вот и сейчас все, что я смогла, это поджать хвост и убраться куда подальше! Причем он даже не стал доставать при мне устройство, в котором ведет журнал переселений заключенных. Так что я понятия не имею, где оно может лежать, и на какие замки заперто. Следовательно, если решусь как-то рискнуть и попробовать стащить его, сделать это будет еще сложнее. А с учетом того, что там явно установлена сигнализация…

Ощущая себя полным ничтожеством, я отчаянно закусила губу и направилась обратно в общий зал. Где забилась в самый неприметный угол, какой только нашла, и принялась наблюдать за другими заключенными. Словно смутно надеялась, что это мне чем-нибудь поможет. Нет-нет, узнать среди них Дорфина в эти самые надежды никоим образом не входило! В конце концов, я отдавала себе отчет, что год в этом месте способен изменить кого угодно до неузнаваемости. Однако чего-то я, все же, ждала. Вдохновения?

К моему величайшему удивлению, нечто вроде вдохновения ко мне действительно внезапно пришло! Наблюдая за узниками «Звездного креста», слоняющимися по общему залу, я случайно заметила краснокожую женщину с похожим на кнут хвостом, которая показалась мне знакомой. Наверное, это прозвучит странно – потратить пару минут на то, чтобы вспомнить женщину, которую видела всего лишь несколько часов назад, да еще и при таких ярких обстоятельствах. Тем не менее, здесь, наверное, сыграло роль желание в принципе забыть обо всем, что произошло со мной с того момента, как я переступила порог этой тюрьмы.

Ее взгляд по-прежнему оставался пустым и безучастным, однако она не производила впечатления окончательно сошедшей с ума. Сломленной – да, безвольной – да. Но не чокнутой. Следовательно, был шанс, что она способна на нечто, отдаленно напоминающее конструктивный диалог.

Решившись рискнуть, я покинула свой неприметный уголок и направилась к ней.

На мое приближение заключенная отреагировала не сразу. Хотя что там, она далеко не сразу ответила на мое приветствие после того, как я села рядом с ней! Я уж было подумала, что поспешила с выводами, решив, что она в своем уме, когда женщина, наконец, отрешенно проговорила:

– Ты что-то хотела?

– Просто я здесь новенькая… – пробормотала я, растерявшись от неожиданности.

– Да, я видела. И что? – бросила она, заставив меня в который раз сжать кулаки. Ну конечно, она видела! Как и все остальные.

Так же, как я тогда видела ее.

– Ничего такого, – вздохнула я после того, как сосчитала до пяти и медленно выпустила воздух из легких. – Мне показалось, что я рехнусь, если не найду здесь того, с кем можно было бы перекинуться парой слов.

– И почему же вещь короля «Звездного креста» решила, что этим «кем-то» могу стать для нее я? – безучастно спросила женщина.

– Даже не знаю, – соврала я. – Просто захотелось к тебе подойти.

– Ты странная.

– Думаю, все здесь, в той или иной мере, странные.

– Возможно, – пожала плечами собеседница с каменным лицом. – Я работала воспитательницей в детском саду для отпрысков мажоров, – неожиданно заговорила женщина. – Мой малолетний сын вляпался в неприятности, и тогда мне дали выбор: либо его разрезают на куски у меня на глазах, либо я убиваю пятерых детей из списка. А после отрезаю им головы, запихиваю в рот каждой записку с посланием для их семей, и раскладываю оные на крыше детского сада. Когда я пришла сюда, меня драли с особым энтузиазмом. А этот ублюдок, которого я зачем-то родила, все равно подох чуть больше, чем через год после того. Подсел на звездный взрыв и скопытился от кровоизлияния в мозг.

– Как-то все это не особо справедливо.

– Умоляю тебя! В нашей жизни справедливость встречается настолько редко, что в нее остается только верить, словно в какого-то бога: не видя никаких доказательств того, что она реальна, просто принимать, будто она где-то есть, но невидима для наших глаз.

– Меня зовут Райна.

– Фрид, – коротко ответила заключенная, все еще не оборачиваясь ко мне, и рассматривая невидящим взглядом шумный общий зал.

До вечерней кормежки оставалось около получаса, когда я закончила болтать с Фрид. И, похоже, вполне успешно расположила ее к себе! Конечно, все это займет куда больше времени, чем мне бы хотелось. Но вариантов получше у меня пока не было. Так что я решила придерживаться плана: втереться к Фрид в доверие, а после, как бы невзначай, в непринужденной беседе, выпытать у нее, как найти Дорфина. Она была из тех, кого регулярно пользовали все, кому не лень. Следовательно, должна была знать большинство (если не каждого) мужчин в этой тюрьме. В том числе и того, кто мне нужен. Фрид сидела в «Звездном кресте» не первый год, и хорошенько здесь все изучила за прошедшее время.

Таким образом, у меня появлялся не только потенциальный указатель на нужного человека, но и универсальный «справочник», что было более чем неплохо. Все же, я не питала иллюзий на счет того, что Джен станет утруждать себя моей адаптацией в этом месте, и подробным объяснением тонкостей местных обычаев.

Закончив на сегодня с Фрид, я направилась в камеру, где теперь обитала вместе с «королем тюрьмы». И, как ни парадоксально, едва открыв ее дверь, увидела картину, заставившую меня шокировано замереть, не зная, что делать дальше: так и продолжать стоять? Развернуться и убежать? Или, может, просто пройти в комнату, пытаясь не обращать на ЭТО внимания?

Она стояла раком, упираясь ладонями в перила койки. Блондинистые волосы до плеч были растрепаны, штаны спущены, а рубашка расстегнута. На пухлых губах и пышной груди угадывались следы спермы – очевидно, эта женщина только что сосала, и часть семени вылилась из ее рта, капнув на бледно-розовую, похожую на резину кожу. Что для нее, похоже, не было в списке вещей, на которые стоит обращать внимание. Носа на ее лице не было вовсе, большие глаза ярко-красного цвета, а кончики длинных ушей причудливо завивались.

Стоя позади нее, Джен сосредоточенно двигал бедрами, интенсивно вколачиваясь в ее тело. Причем делал это настолько грубо и неистово, что у меня сложилось впечатление, будто тогда, в общем зале, мне еще повезло, и он просто не разошелся в полную силу. А сейчас срывал злобу на этой женщине, которая пошло стонала с каждым его рывком. Которыми он, казалось, старался выбить из нее дух… только вот на выходе все равно получались лишь похотливые визги.

Схватив женщину за взмокшие от пота золотистые волосы, Джен резко потянул ее на себя и ухватился второй рукой за подскочившую грудь. Его крупные большой и указательный пальцы с силой сдавили синий сосок, заставляя женщину заорать то ли от боли, то ли от наслаждения.

– Еще, ваше величество! – закричала она, закатывая глаза. – Отдерите меня по самую глотку!

Шлепнув своей огромной ручищей по тощему заду, Джен подхватил женщину за худощавые бедра, упал на стул, стоявший у письменного стола, и принялся поднимать и опускать ее на свой длинный член, доводя блондинку до неистовства. Задыхаясь от криков, она лишь выкрикивала брань, умоляя драть ее до полусмерти. И, похоже, таки получила желаемое! Потому что когда Джен, наконец, кончив, швырнул ее на пол, женщина, блаженно хохоча, осталась лежать на нем.

– Что, белочка, захотелось посмотреть со стороны на то, как это – быть оттраханой мной? – ухмыльнулся Джен, глядя на меня с откровенной презрительной насмешкой.

Не найдя, что сказать, я попыталась было развернуться и убежать. Но прежде, чем мне удалось сорваться с места, мужчина схватил мое запястье и резко дернул на себя!

– Куда это ты собралась? – хмыкнул он, прижимая меня к своему обнаженному телу.

– Я… не хочу мешать… – позорно промямлила я.

– Ты не мешаешь нам, белочка, – прошептал Джен, склонившись над моими губами. А после, больно прикусив мой подбородок, потянул меня вглубь камеры и бросил на нижнюю койку.

На миг мне показалось, что он сейчас подомнет меня под себя, едва не раздавив своим огромным телом, и опять отымеет. Но вместо того безразлично отвернулся и бросил все еще лежащей на полу женщине:

– Никси, ты еще долго здесь валяться собираешься? Ужин уже, между прочим, скоро.

– Простите, ваше величество, – вульгарно хохотнула женщина, вначале поднимаясь на четвереньки, а уже после вставая на ноги. В процессе игрищ ее рубашка и штаны, слетев, упали в разных частях камеры. Так что она принялась собирать свою одежду, медленно ее на себя натягивая.

Я же всеми силами пыталась понять: она что, в самом деле занималась этим по доброй воле? Не потому, что принуждали? Просто брала и…

– Чего пялишься? – захихикала Никси, неожиданно склонившись надо мной в не до конца застегнутой рубашке.

– Ничего! – сразу запаниковала я. – Просто удивилась немного, и…

– Все еще удивляешься? – рассмеялась женщина. – Обычно одного дня в «Звездном кресте» людям достаточно, чтобы перестать удивляться чему угодно.

– Так ты Джену… Ты его…

– Шлюха, – подмигнула она. – И не только Джена.

– Никси бывшая проститутка, – пояснил мужчина, и сам неторопливо одеваясь. – Мы ее здесь зовем «безотказная Никси».

– Каким же образом проститутка оказалась здесь? – удивилась я.

– Один мажорчик, по пьяни, ради веселья, прикончил мою подружку. А я замочила его, – пожав плечами, сообщила женщина. – Ну, а потом пришла к логичному выводу: раз уж меня здесь будут драть во все дыры до конца моих дней, лучше расслабиться и получать удовольствие!

– Хватит трындеть, – бросил Джен, с силой шлепнув Никси по заднице… что ее, похоже, только завело. – Я не собираюсь расплачиваться ужином за светскую беседу шлюхи и вещи. Потому выметайтесь из камеры, обе.

Понимая, что выговорить хоть слово у меня сейчас попросту не получится, я молча вышла в коридор. И, потупив взор, поплелась следом за спокойным Дженом и весело хихикающей Никси.