Рита
За окном брезжило утро. Обычное, хмурое, московское. С гулом машин и серыми тучами. Наверное, они снова разродятся снегом. Возможно, жизнь станет белее. Впрочем, без разницы...
Я лежала в своей постели, вылезать не хотелось. Вектор был неясен: куда идти? Что делать? В детстве было проще - забрался с головой под одеяло, и ты в норке – проблемы сами рассосутся. Но я взрослая уже, приходится нести ответственность. Я села, отбросив одеяло, и зло глянула на собственное отражение.
Итак, что я имею? Конец света и точку бифуркации: борьба за древний колхидский лес будет стоить моему любимому свободы, чести, радости, состояния. Я – чёртова Пандора, открывшая для него ящик с неприятностями. Вот и наслаждаюсь теперь.
Было мне жалко самшитовый лес? Чёрт побери, да!
РитаЧерез час я сидела в кабинете жёсткого, как железная щётка, Олега Михайловича Гастинцева и рассказывала о дифференциации видов инвазивных бабочек. На этот раз никакой фривольной одежды: строгий костюм и волосы в тугой узел на затылке – пусть знает, я разной бываю.– И что вы хотите этим сказать, Маргарита? – проговорил он так, словно присматривался, в каком месте меня проще сломать.– Что это может быть заговор, – чётко сказала я. – Я даже не сомневаюсь, что у Ивана есть враги. Как минимум, неразборчивые в методах конкуренты.– Почему я должен доверять вам?Я выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза.– Потому что Регина вчера была прав
ИванОт целого города меня отделяло стекло. Тонкое, вычищенное до абсолютной прозрачности. И, честно, хотелось прошибить его сейчас головой и с разбегу из пентхауза туда – где жизнь кипит, где чёртовы пробки, где на углу каждой улицы тебе суют в руки флайеры про суши, скидки и прочую хрень! Туда, где иностранцы на Красной площади — поди разбери, японцы, китайцы или гости из Бурятии. Туда, где смеются, орут, ругаются, просто трындят ни о чём, пьют кофе, покупают, шляются без дела, пашут! До отчаяния хотелось рвануть на улицу и съесть шаурму просто так или пирог, или блин с мясом, вдохнуть морозца... Но я стоял у панорамного стекла. Запертый. Без воздуха. Без возможности работать. Без неё.Один.От иронии судьбы было не смешно: раньше, стоя тут, я считал, что я «над» большинством. Да нет, поглядите-ка, я просто «
ИванЧерез пятнадцать минут истерического крика «Ни за что!», «Ты с ума сошёл!», «Только через мой труп» и такого же припадочного лая собаки под маминой подмышкой, пришлось рявкнуть:– Стоп! Труп уже был!Мама закрыла рот, уставилась на меня. Собака фыркнула.– Ты кого-то убил, Ванечка?– Почти, – добавил я и, пользуясь паузой, усадил растерянную маму в кресло и сел напротив. – На Риту было совершено нападение, я её спас. От маньяка. Её могли убить на самом деле! Я люблю её, понимаешь? Я без неё засыхаю. И всё, что было раньше, это пустяки. Даже наоборот, мне нравится, что Рита с собственным мнением, ей плевать на статусы и деньги! Ведь всех бросают в моём мире, когда случ
РитаЯ начала издалека и рассказывала об обвинении против Ивана, о реальном положении дел с самшитовой рощей и даже о дальневосточной огнёвке, прикинувшейся иностранкой. Крепко сбитый, как сибирский медведь, светловолосый пранкер Димон сидел напротив меня в кофейне со странным названием «Перец, кофе, два слона» и внимательно слушал. До предела серьёзно и без хохм. Честно говоря, приятно было видеть спокойное, умное лицо после всех этих Стеблухов, Стасов и прочих оленей. Я не удержалась от замечания:– А ведь у тебя вовсе не три класса образования, Дим.– Нет, конечно. Два высших плюс аспирантура.– Поразительно. Почему же ты выбрал роль клоуна-пранкера?– Я ценю живые эмоции. И я достаточн
Рита«Сегодня» – сказал Ваня, и мне не верилось. Я выйду сегодня за него замуж? Каким образом?!Но на размышления и волнение времени не было – этот серый московский день уже был двести тысяч раз необычен.«Логово» Димона, куда подтянулся похожий на еврейского скрипача Бэтмус, которого брат-пранкер звал просто Олежа, было ни капли не похоже на штаб хакеров, как его показывают в кино. Ни тебе бонков, пепельниц, сомнительных помещений в подвале с ещё более сомнительным запахом травки. Симпатичные, интеллигентные парни, сок через трубочку, куча плоских мониторов, аппаратура без пылинки, наушники, профессиональные микрофоны и светлая комната с огромным полукруглым столом и креслами на колёсиках. Казалось, меня пригласили побывать у пульта управления полётами, а не туда, где с коварными улыбками г
Рита– Так, а телефона Белинской у меня нет, есть только номер продюсера с телеканала, которая меня туда заманила. Зовут Алиса Капустина, врёт умело, носит длинный жилет до полу из лисьих мехов, а больше я ничего о ней не знаю, – спохватилась я. – Хотя стоп! Есть ещё телефон Якова по кличке Яндекс, даже не знаю, как его правильно назвать, но занимается он монтажом. Вырезает, вставляет, в общем, организует качественную залепуху.– Коллега, значит, – хохотнул Бэтмус. – Ну-ну.–
ИванДвухсотое мамино “Одумайся” не помогло. Первоначально она сдалась, ушла на второй уровень и без моих ушей позвонила Рите. Довольно долго, кстати, отсутствовала. Уж не знаю, зачем было секретничать. Но потом, когда она вернулась и до неё дошла суть моей задумки, мама снова начала бунтовать.– Но послушай,
Рита«Свадьба-пранк» – ярлык, метко навешенный Димоном, застрял в моей голове. Не думалось вообще ни о чём, кроме отделения скорой помощи и почему там? Ванина афёра? Или заболел?Какое могло быть платье, когда я так волновалась! Но из вагона метро я позвонила Ясику и попросила приехать в свадебный салон, потому что сама я джинсы могу три часа выбирать, а он сразу знает, что мне надо. И вообще Ясик — мой талисман!