О женских драках и великой любви демонстрируемой на публику
– Уф! – Рыжая ведьмочка прислонилась к стене склепа, когда мы наконец-то выбрались на поверхность. – Слушай, мне очень хочется начать себя хорошо вести. Некроманты умеют мотивировать…
– Если не ошибаюсь, то же самое они говорят про нас после тестирования разнообразных зелий, – хихикнула я в ответ и напомнила: – Любовное, может, и самое страшное психологически, но есть и другие.
– Точно, – выдохнула Радомира и, на всякий случай оглядевшись, полушепотом посетовала: – А все господин Айнбиндэр с его новаторскими идеями!
– Зато после такого обучения нам суровая реальность взрослой жизни будет не страшна, – оптимистично заключила я и потянула подругу за руку. – Пойдем отсюда, пока ужастики из скрепов не повыползали.
И она сейчас говорила совсем не про мертвяков, если что…
О том, что милые бранятся, но пока не тешатсяЯ металась по гостиной в той самой башне Соэра и сходила с ума от беспокойства. Эльф сидел в кресле, пил чай и с интересом следил за моими передвижениями.– Веда, право, ситуация вызывает во мне некоторый диссонанс… – протянул мужчина, вытягивая ноги вперед и скрещивая их в лодыжках. – Обычно ужас перед свадьбой испытывают мужчины, они же всячески пытаются придумать хитрый план на тему того, как избежать ужасной участи… Но глядя на тебя, я начинаю думать, что ты даже из окна готова выпрыгнуть, лишь бы за меня замуж не идти.Я резко остановилась, на каблуках развернулась к Скелетону и, сделав несколько шагов вперед, нависла над его креслом, яростно прошипев:– А вы и правда считаете себя подарком судьбы? Лорд Соэр, да до этого приворота я смотреть на вас без содрогания не могла и не хотела! Нет в этом мире мужчины более неподходящего для меня!
О снятии приворотов и девичьих страданияхУтро началось с лисы. Она сидела у меня на бедрах и пялилась на лицо, словно искала что-то интересное.– Ты что? – хриплым спросонья голосом спросила я, с опаской глядя на фамильяру, так как раньше такого поведения за ней не водилось.– Без понятия, – немного подумав, ответила пушистая амнезийница и внезапно пожаловалась: – Веда, ты бы знала, как тяжко жить без памяти. Это просто ужасно. Постоянно какие-то смутные желания, картины и самое главное – четкое ощущение неполноценности и даже не из-за отсутствия воспоминаний, а словно я… не полная. Понимаешь?– Нет, – честно призналась я. Кинув взгляд на серое рассветное небо, села на кровати, спихнув Одуванчика, поправила сбившуюся сорочку и спросила, уже понимая, что доспать не получится: – У тебя вообще никаких прояснений?– Полный ноль, – вздохнула Одуванчи
О раскрытии тайн и сопутствующих этому неприятностяхЯ себя чувствовала очень странно... Эти прикосновения, они были… были… ох, даже словами выразить сложно.Но в моей душе вновь шла гражданская война между разумом и желаниями. Распаленными воображением, огненными…В отличие от меня у худощавого мужчины проблем с проникновением в помещение не было. Он быстро и грациозно перемахнул через подоконник, закрыл створку окна, щелкнул по листку шарахнувшийся в сторону вьюн и наконец повернулся ко мне, и насмешливо спросил:– За зельем пришла?Этот простой вопрос, словно взрыв в голове, раскидал по разные стороны множество мыслей, и теперь они судорожно пытались подняться на шаткие ножки. Он знает о том, зачем я сюда пришла?! Но тогда зачем помог залезть? И вообще… зачем все это?!– Откуда? – наконец смогла вытолкнуть я из пересохшего горла.Эльф лишь повел плечами, у
Про трагические развязки и эпичные сраженияСледующее утро принесло плохие новости.На пороге нашлось письмо с личным гербом ректора Айнбиндера, а внутри была просьба явиться к нему в кабинет вместе с лисицей в шесть часов вечера.– Нас ректор вызывает, – сообщила я фамильяре, которая уже давно проснулась и сейчас следила за мной голодными глазами, намекая, что перед выходом несчастную лисичку хорошо бы снова покормить. В третий раз.– Ректор – это тот… хвостатенький?– Тот, – мрачно кивнула я в ответ, здраво полагая, что ничем хорошим нам пристальный интерес “хвостатенького” не светит.Одуванчик моих опасений не разделяла и вновь завела разговор о красоте хвостов ректора, а также недурственных таких коленях. Я потрепала ее по ушам и, подхватив сумку, побежала на учебу. В холле встретилась с Ладой и Радомирой и с тревогой покосилась на первую. Девушка была
О страданиях, которых будет ну очень много, а также про сильных ВУМа сего, которых тоже понабежит достаточноВсе правильно. Все правильно. Все правильно.Эти слова речитативом звучали в голове, когда я осела на ступени склепа и тупо смотрела на поблескивающий в свете волшебных огоньков артефакт.Ощущение пустоты обрушилось на меня, как тонны горной породы, и погребло под своей тяжестью.Он ушел. И это правильно.Он никогда не вернется. И так должно быть.Но, к сожалению, всесторонняя оправданность происходящего не могла ослабить боли в груди. Мое несчастное сердце словно в кислоту окунули, и теперь она медленно разъедала ткани лихорадочно стучавшего органа, который не понимал, за что нам такие муки. Ведь своими же руками все разрушила…Сердце не понимало, -- конструкция выходила настолько кривой и шаткой, что не было иных вариантов, кроме как разнести ее до фундамента.Потому я сидела, тупо
О том, как сложно вернуть жизнь в привычное руслоПо возвращении в общежитие меня закрутил привычный, пестрый вихрь. Ведьмочки – существа любопытные в принципе, ну а когда для интереса есть предпосылки – от них не отвяжешься вообще.К счастью, сокурсницы заметили только то, что я пропала после взрывов, и переживали. Лада и Рада ввиду исчезновения еще и Энриса Соэра волновались еще больше, но – к их чести – молчали.Так что я придумала легенду-оправдание и сбежала в свою комнату. Уже там опустила на кровать лису и безвольно рухнула рядом с ней, ощутив себя марионеткой, у которой разом обрезали все нити.Все, кроме одной. Той самой, алой, пульсирующей, что тянулась сквозь время и пространство к тому, кого я любила. Мне казалось, что ее нельзя оборвать никакими силами.– Ну и зачем ты его прогнала? – со вздохом спросила меня Одуванчик. – Сама ведь теперь…– Ты же сама понимаеш
О делах учебных и том, что новые мужчины появляются в твоей жизни, когда ты совершенно к этому не готоваЭто оказалось сложно.В ночь, после того как я выпила отворотное и поняла, что оно не помогло, уснула только на рассвете. И да, подушка и даже частично лиса, в которую я утыкалась в порыве чувств, были сырыми от слез.Оказалось, что все это время после возвращения из склепа я жила в ожидании освобождения. Все планы, все надежды, да что там – само существование замыкалось именно на этом.Я отчаянно хотела, чтобы мне просто не было так больно. Чтобы острые, наманикюренные пальчики ее высочества тоски наконец-то ослабили хватку вокруг измученного сердца.А теперь выясняется, что к наколдованным эмоциям каким-то образом примешались мои собственные, и в Урейшасса Соэра глупая ведьма Веда влюбилась по-настоящему. И теперь не представляет, как с этим знанием жить дальше.Утром с кровати я себя с
О ревнивых мужчинахВ итоге на свидание я собиралась с самыми смешанными чувствами, под радостные фанфары подруг и молчаливое неодобрение Одуванчика.– Вот и отлично, вот и замечательно, вот и потрясающе! – восклицала Радомира, с таким энтузиазмом сооружая у меня на голове что-то красивое, что, судя по ощущениям, еще немного, и на скальпе совсем не останется волос.– Да, теперь у всех нас все будет хорошо, – вторила ей Ладка, по пояс пропадая в бездне моего шкафа. – Как тебе это платьице?Ответить и даже посмотреть туда я не успела. Рада треснула меня по затылку расческой и рявкнула:– Не вертись! – А после глянула на платье и заявила: – Слишком мрачное.– Поняла. – Судя по шороху, уже пятый наряд небрежно спланировал на пол. – А это?– Слишком яркое.– Это?– Слишком кокетливое. Он подумает, что реально ей