Вот и похоронили Свету. Даже не верится, что под свежими,мерзлыми комьями земли лежит ее Светка. Такая жизнерадостная, такая веселая.Как же она ненавидела холод. А теперь будет мерзнуть в одиночестве наедине свенками и живыми цветами. Людей собралось так мало, что у Ники стало серо надуше. Неужели это и все? Неужели не смогли прийти или испугались? Ненависть навесь мир обуяла ее. Почему люди такие эгоисты? Почему прячутся в скорлупу идрожат от ужаса если убили значит и идти на похороны опасно? Откуда этобезразличие? Только одинокие звонки исоболезнования...соболезнования...соболезнования. На поминках было довольнотихо. Выпили, закусили и разошлись по домам. Когда Светка была жива, скольконарода вокруг нее крутилось, а как не стало ее, так и все друзья-прихлебателисгинули.
Ника вернулась домой, как в трансе. Ее так потрепало за этидни, что слез уже нет. Только пустота. Словно вынули из нее душу, а тело живетсвоей
Ника шла по коридорам, словно в тумане. В голове все ещешумело, ноги казались ватными. Она сейчас не в состоянии вернуться к гостям.Остановилась у стены и закрыла пылающее лицо ладонями. Как же ей хотелосьброситься к нему назад, спрятаться в его сильных объятиях, забыть обо всем.Окунуться с головой в омут его черных глаз. Он сказал ей, что все еще любит.Эти слова звенят у нее в ушах как колокол, и она не знает радоваться илиплакать. Ну чего стоят его слова по сравнению с годами одиночества, боли? Онразбил ее мечты вдребезги, он сломал ее на маленькие кусочки и забыл о ней. Всекончено. Все давно исчезло и превратилось в туман прошлого. Ника больше неждала его, больше не плакала о нем. Сердце устало ждать и молиться. Что онхочет теперь? Сказал "хочу" и может получить звезду с неба? Оналюбила его...Да и зачем врать самой себе - она все еще его любит. Безумнолюбит. Весь ураган чувств вернулся...проснулся, словно остывший вулкан ивзорвался с новой силой. Усто
Ника наконец-то немного успокоилась. Скорей всего из-за того,что задание выполнено хотя бы частично. Андрей сделал одолжение - исчез из полязрения. Девушка посмотрела на Владимира, тот словно находился в ударе. Шутил ирассказывал забавные истории, заставлял ее смеяться. Подняв очередной тост, онпролил на себя виски и официант тут же принес ему новый бокал."Да он же пьян. Сколько виски он уже выпил? Пять бокалов?Я даже не смогу сосчитать".Владимир тяжело рухнул на стул рядом с ней.- Давай уйдем отсюда… - прошептал ей на ухо - они ужасно мненадоели...Все...Ника нервно прикусила губу, вилка в ее пальцах дрогнула.Почувствовала, как его рука легла на обнаженную спину. Нежно, едва касаясь."Что ж это мой шанс попасть в его спальню. Или сейчас илиникогда".
Андрей сжал руки в кулаки с такой силой, что ногти до кровивпились в грубую кожу ладоней. Он перематывал и перематывал пленку назад,словно истязая себя, словно желая упиться своим поражением. В который разВладимир и Ника вместе заходят в спальню, и рука Коршуна по-хозяйски лежит набедре девушки. Он словно подталкивает ее к двери."Все же пошла. Решилась. В тот же вечер. Все что междунами было ни к черту. По хрен ей. Обмылась и легла под другого как приказалОдноглазый. Или не приказал? Может, сама пошла. Может, нравиться ей Коршун. Доутра осталась. Впервые в его спальне женщина осталась до утра. Ты этовыдержишь, Асланов. Ты заслужил эту пощечину и нет у тебя права ревновать. Онатебе его не давала. Что ты думал, быстрый перепих в ванной комнате разбудитбольшую и светлую любовь? Идиот. Ника, как ты могла?! Как ты... Будут ли у менясилы прослушать все то что происходило в спальне?! Смогу ли я выслушать и неслететь с к
Ника приехала домой. Первым делом бросилась к телефону.Остановилась на полпути. Нельзя из дома звонить маме и девочкам. Одноглазый моги у нее жучков наставить. Только из автомата можно. Как же она соскучилась задочками. Сил нет. И не поехать ни проведать. За ней могут проследить. НужноАртему позвонить, пусть узнает, как там они. Посмотрела на фотографии дочек исердце сжалось, заболело. Скучают наверно, плачут. Особенно Анечка. Она всегдак Нике привязана. С самого рождения. Катя самостоятельная, а Анечка нежная иранимая. Вроде сестры, а такие разные.Ника положила цветы, подаренные Владимиром на стол и села вкресло. С утра она его так больше и не видела. Он уехал еще до того, как Никавстала с постели. Позвонил, правда, поблагодарил за чудесный вечер. О ночномоткровении ни слова. Как будто и не было ничего. Впрочем, Ника понимала, чтоему неприятно вспоминать о своем поражении. Коршун сказал, что будетотсутствовать д
Ника улыбнулась охраннику, который рассматривал ее с наглойулыбочкой и совершенно без того уважения о котором говорил Коршунов. Словно теженщины, что сюда входили были соответствующего поведения. Она беспрепятственнозашла в дом. Вновь повернулась к охраннику. Тот по-прежнему продолжалпристально за ней смотреть.Ника медленно выдохнула и не спеша, стараясь не привлекатьвнимание, пошла в спальню. Чертов охранник. Она видела, что он кому-топозвонил. Нужно немедленно попробовать открыть этот проклятый сейф, записатькод и уматывать из дома пока ее не хватились. Она тихо зашла в спальню иприкрыла дверь...Ну и что теперь? Все что она помнит, это только первые трицифры и буквы.Ника задыхалась, в помещении стало слишком жарко. Она облизалагубы кончиком языка. Если не сейчас - значит никогда. "Чертов код. Как оннабирал его?...Какие цифры та
Ника слышала удары его сердца. Быстрые, хаотичные. Его грудьвсе еще бурно вздымалась после безумной вспышки страсти. Она не знала, чтоименно он скажет сейчас. В душе зародился страх. Андрей провел пальцами по ееобнаженной спине.- Я не знаю, что сказать… - прошептал он, - я не умею проситьпрощения. В детстве меня этому не учили. Я просто проклинаю каждый день,который я прожил вдали от тебя. Я проклинаю каждую минуту, которая сделала насчужими. Я проклинаю каждую свою мысль о тебе в которой была ярость и ненависть,я проклинаю себя за то, что оставил тебя. Прости меня, если можешь…Слезы навернулись ей на глаза, он не мог сказать лучше.Наверное, если бы просил прощение на коленях, как она представляла в своихмечтах полных ненависти, это был бы не ее Андрей. Она любит его именно завластность, за непокорность, неприступность. Эти его слова показали всю глубинупереживаний. Даже
- Меня заставили… - прошептала Ника так и не открыв глаза.Он расхохотался.- За свою длинную жизнь, красавица, я слышал эти два словабессчетное количество раз. Давай, удиви меня душещипательной историей, откоторой не будет вонять деньгами.Вероника открыла глаза и несмело посмотрела на Владимира. Онизменился. Точнее он стал самим собой. Больше в его взгляде нет нежности,сочувствия. Он и правда похож на Коршуна, стервятника, он прожигает еенасквозь, буравит взглядом полным презрения.- Я не знаю, что говорить - ответила Ника.- А ты скажи правду и всем станет легче. По порядку. С самогоначала. Курить будешь?Ника кивнула. Владимир достал из ящика стола пачку сигарет иподвинул к ней, затем все так же учтиво, как и
Владимир прослушал пленку несколько раз. Теперь он смотрел наНику. Она замерла, понимая, что только что подписала Андрею смертный приговор.Коршун не ограничился последней записью - он прослушал все с самого начала.Теперь Владимир знал кто такой Андрей на самом деле. Он знал, что Аслановподставное лицо, подослан к Коршуну спецслужбами. Ника провалила работу бывшегомужа и поставила под угрозу его жизнь и задание. Она видела, как лихорадочнодумает Владимир. В его взгляде нет ни сочувствия, ни понимания только ярость иненависть. Неожиданно он расхохотался.- А ведь ты не знала, что именно на этой пленке. Ты навернякаслушала лишь последнюю запись. Иначе никогда бы не подумала дать ее мне в руки.Впрочем, теперь я многое понял. Я искал сучонка долгие годы. Я уволилбессчетное количество людей, многих просто устранил, а предатель-то был рядом.У меня под носом. Эх, говорили мне умные люди, что не существует дружбы в нашевре