Она все еще была его женой! Тук-тук-тук. Кто-то постучал в дверь кабинета. Подняв глаза, Мадлен увидела Фелипе, на губах которого играла теплая и легкая улыбка. Убрав со стола, она открыла дверь, чтобы впустить Фелипе, и приготовила ему чашку черного чая. Фелипе сделал маленький глоток, прежде чем перейти прямо к делу. - Почему ты выключала свой телефон последние два дня? Джереми что-нибудь сказал в тот день в корпорации?При упоминании этой темы Мадлен просияла прекрасной улыбкой. Ее глаза были полны радости. - Я нашла своего ребенка. Фелипе задрожал. - Твой и Джереми первый ребенок?- Да. Кто бы мог подумать, что он всегда был рядом со мной? - Мадлен мило улыбнулась, обнажив ямочки на щеках. - Джексон - мой сын. - Джексон - твой сын? - Фелипе был ошеломлен. Мадлен кивнула. - Это объясняет, почему я всегда чувствовала особую связь и близость, когда дело касалось Джека.Глаза Фелипе смягчились, когда он посмотрел на милую и беззаботную улыбку, которую никогда р
Документ был отформатирован так, как будто это был дневник. Щелкнув по нему, первое, что увидела Мадлен, была дата выше. Оно было датировано тремя годами ранее, на следующий день после ее «смерти». Его содержание лишило Мадлен дара речи. [Я никогда не думал, что ты бросишь меня вот так. Ты бы этого не сделала, верно? Это, должно быть, розыгрыш, верно? Не шути над подобными вещами, Мадлен. Это не смешно]. [Ты сказала, что любишь меня, что будешь беспокоить меня вечно. Почему твоя вечность так коротка? Этого не может быть. Я отказываюсь верить, что это так…] [Ты, должно быть, делаешь это нарочно, Мадлен. Ты делаешь это для того, чтобы я никогда не забыл тебя и скучал по тебе вечно. Ты хитра, но я на это не куплюсь]. [Мадлен…][Мадлен...]Все, что было потом, было просто ее именем, напечатанным снова и снова. Ее рука, лежавшая на мышке, слегка дрожала. Хотя она могла ясно прочитать слова, напечатанные в документе на ее экране, Мадлен обнаружила, что не может себе пред
Хотя Мадлен не приняла розы, он был доволен ее молчаливым признанием. Однако как только Мадлен села в машину, она бросила документы о разводе на водительское сиденье. «Я уже подписала их. Верни их мне, когда подпишешь». Джереми почувствовал, что его сердце упало, как только он взглянул на содержание документа. Заставив себя не думать об этом, он оставил бумаги и нажал на педаль газа. «Последние шесть лет Джек не знал, что такое полная и счастливая семья, Эвелин. Неужели ты...» «Не пытайся использовать Джека как предлог, чтобы не подписывать бумаги, Джереми. Я не знаю, чего ты добиваешься, но тебе не помешает перестать надеяться, что я поверю в твою ложь о любви ко мне». Тон Мадлен был холодным и не оставлял надежды на переговоры. Поэтому Джереми промолчал и погрузился в свои душевные терзания. Приехав в детский сад, Мадлен пересела на заднее сиденье, чтобы было удобнее разговаривать с Джексоном. Ее сердце сжалось, когда она увидела в чертах лица ребенка Джереми.Ма
Глаза Мадлен вспыхнули, она крепко сжала кулаки, ее тон звучал решительно: «Лили никак не связана с тобой, Джереми! Прекрати выдавать желаемое за действительное!» Она ослабила контроль над своими эмоциями, отрицая сказанное: «Именно потому, что ты причинил мне такую боль, ублюдок, я отдалась Фелипе. Он стал единственным лучом света в той тьме, в которую ты меня загнал!» Мадлен видела все более мрачный взгляд Джереми. «Лилиан - наш с Фелипе ребенок. У нее никогда не будет такого отца, как ты, так что перестань считать Лилиан своей!» Сказав это, Мадлен подняла руку, чтобы оттолкнуть стоящего перед ней мужчину. Не понимая, насколько ватными стали его ноги, Джереми почувствовал, что от толчка пошатнулся назад. Мадлен взяла свою сумку и, не оглядываясь, покинула виллу. Садясь в такси, которое она вызвала, чтобы отправиться домой, Мадлен мысленно начала путешествие по мучительной полосе воспоминаний... Ослабев, Мадлен попросила Аву привезти ее на место помолвки Джереми и Мере
Чувствуя себя как уж на раскаленной сковороде, Карен позвала Джереми. Вскоре после его прихода появился Фелипе. Одетый в черный костюм, обычно элегантный образ Фелипе приобрел оттенок доминирования. Поняв, что здесь присутствуют старик Уитмен, Джереми и остальные члены семьи Уитмен, Фелипе попросил своего помощника передать документ, после чего перешел непосредственно к делу. «Этот дом теперь мой. Учитывая наши отношения, я даю вам один день, чтобы собрать все вещи и съехать». Карен вскочила и в ярости указала пальцем на Фелипе: «Фелипе, ты урод! Как ты мог замыслить умыкнуть активы под именем Уитменов? Ты уже забрал «Уитмен Корпорейшн», а теперь забираешь и дом престарелого хозяина? У тебя нет совести!» Фелипе беззаботно улыбнулся: «Совести?» Его темные глаза сверкнули ироничным блеском. «Нас бы здесь не было, если бы у вас была совесть». «Что... Что ты хочешь сказать?» Фелипе насмешливо хмыкнул и встретил глубокий взгляд Джереми, не удостоив Карен взглядом. «Мад
Джереми почувствовал, что у него защемило сердце. Он тут же попытался позвонить Мадлен, как только Фелипе закончил с ней разговаривать, но, без сомнения, Мадлен уже внесла его номер в черный список. Фелипе негромко хихикнул. «Не трать свою энергию. Мадлен теперь любит меня. К тебе она испытывает только ненависть». Лицо Джереми потемнело: «Что случилось с Мадлен, Фелипе? Что она тебе сказала?!» «Не твое дело, - холодно ответил Фелипе. - Ты не имеешь права больше спрашивать о Мадлен». «Кого волнует, что происходит с этой женщиной?!» - Карен уверенно налетела на Фелипе сзади, прежде чем Джереми успел заговорить, и удержала сына.«Эта Мадлен помогла Фелипе. Это они виноваты в том, что наша семья теперь такая, Джереми. Почему ты все еще думаешь о ней? Что с тобой не так? Неужели ты забыл, как сильно ты ненавидел ее в самом начале?» Джереми раздраженно отдернул руку: «Не суй свой нос в наши с Мадлен дела». «Джереми, Джереми!» «Хватит кричать, - наконец заговорил старый мис
Были тысячи причин, чтобы удержать Мадлен рядом с собой, но он смирился и смотрел, как она уезжает с Фелипе. Время медленно тянулось, пока он ждал наступления вечера. Он сразу же отправился за Мадлен, но ему сказали, что Мадлен ушла. Джереми тут же отправился в детский сад, но классный руководитель сказал ему, что Мадлен уже забрала Джексона. Джереми почувствовал, что его сердце бешено забилось от этой новости. У него было чувство, что Мадлен вот-вот покинет его. Он в бешенстве нажал на педаль газа и в рекордное время добрался до квартиры Мадлен. Он непрерывно нажимал на звонок, но никто не отвечал. Джереми похолодел. Темнота вернулась в его мир, и от переполнявшей его тревоги стало трудно дышать и усилилось сердцебиение. Линни... Неужели ты так ненавидишь меня, что не можешь заставить себя даже посмотреть на меня снова... Джереми в отчаянии прислонился к стене, опустив глаза цвета персика. Его длинные ресницы оставляли одинокие тени под лучами заходящего солнца.
Его сердце разлетелось на куски, и Джереми почувствовал, как осколки глубоко вонзаются в него, оставляя кровавые раны. Он взял ручку и уставился на манящие черты Мадлен, а его дыхание сбилось.«Ты так сильно меня ненавидишь?» - слабо спросил он, в его сердце теплилась надежда. Однако ответ Мадлен был решительным: «Да, я ненавижу тебя. Так сильно». Губы Джереми слабо скривились, и он глубоко вздохнул. Он взял бумаги и бегло просмотрел их. Она не хотела ничего, ни его имущества, ни денег - только опеку над ребенком. Джереми положил ручку на место: «Очень хорошо. Я согласен на развод, но я не отпущу Джека». Спокойствие на лице Мадлен исчезло: «Какое право ты имеешь бороться за опеку над Джеком, Джереми? Какое право ты имеешь быть отцом Джека?» Джереми лишь улыбнулся. Он не протестовал и не сопротивлялся. Он знал, что это единственный способ заставить ее остаться в его жизни. Мадлен пришла в ярость от молчания Джереми: «Говори, Джереми Уитмен. Чего ты хочешь от меня?»