От такого задания я на некоторое время забыл про Мэйс. Доступ к данным как для сотрудников океанариума! Да о таком можно было только мечтать.
Я подошел к интерактивной панели управления залом, отыскал бабочку и «позвал» ее.
Впрочем, Мэйс поспешила все испортить и напомнить о себе.
— Голограмма, — разочарованно пробормотала она, опускаясь на одно колено и всматриваясь в «дно».
— Если бы кое-кто не опоздал, могла бы изучать барунов или черепаху-ерту.
— Черепахи-ерту тоже интересны, но бабочка лучше. Вот бы ее увидеть.
— Ты вообще как школу закончила? — ядовито поинтересовался я.
— С отличием, — процедила девчонка, выпрямившись и сложив руки на груди. В безразмерной поношенной кофте она смотрелась как тот мелкий барун. Такая же жалкая.
— Но много прогуливала, наверное? Потому что раг’аэн уже сотни лет никто не видел.
В этот момент под нами &
Я хочу спать.Нет, не так.Я ХОЧУ СПАТЬ, эта мысль со мной всю последнюю неделю, и меня определенно радует, что второе ночное «дежурство» в «Бабочке» пришлось на выходной. Все, что мне надо, я уже увидела — так сказала Дженна, поэтому теперь мне остаются только занятия с ней и просмотры видео. Впрочем, занятия с ней выматывают ничуть не меньше: она учит меня походке, пластике, как правильно поворачиваться, как правильно говорить, и по сравнению с ней тот вредный преподаватель из Кэйпдора — просто милаш.Про случившееся в океанариуме я стараюсь не думать, равно как и о К’ярде. Он меня бесит так сильно, как никто, никогда, за всю мою жизнь. До сжатых кулаков и желания ему врезать, этот богатенький мальчик, считающий, что ему все позволено по праву рождения. Наверное, мне бы стоило принимать это как данность, но я не могу. Не могу, потому что несмотря на незавидное положение людей в мире и на превосходство въерхов, суть кот
Сую руки в карманы, закусываю губу, качая головой.— Ты хоть понимаешь, что я должна знать?Он молчит.— Она жива?— Я не знаю.Не знаю.Это «не знаю» падает между нами стеной. Просто потому, что я сама не знаю, говорит он правду или снова лжет. Понимаю, что больше не могу ему доверять. Понимаю, что он прав: попытка обратиться к политари закончится моим словом против его, и… Море, я теперь не уверена, что так не сделаю только хуже.Для Лэйс.Где же она?!Что произошло? Что вообще происходит?!Мне хочется выть от бессилия, вместо этого я сжимаю кулаки. До боли: так, что даже мои короткие ногти впиваются в ладони.— Не приходи больше, — говорю я. — По крайней мере, пока не будешь готов обо всем рассказать.— Не ходи в «Бабочку», Вирна, — жестко произносит он.— Да пошел ты, — отвечаю.Это единственн
— Сейчас начнется веселье, — пробормотала одна из девчонок, повернувшись на каблуках.Образно говоря, веселье началось еще вчера, когда меня представили остальным: в большинстве своем, это вызвало недоумение, которое тут же сменилось холодной отчужденностью. Не считая рыжей, с которой мы сцепились в самый первый мой визит в «Бабочку». Она вылетела из кабинета кадровика (той самой шатенки), и явно не для того чтобы в приемной попить воды.— К Дженне пошла, — фыркнул кто-то.— Еще бы, она же рассчитывала на роль главной.Пронесшийся среди собравшихся шепоток оборвался под строгим взглядом шатенки.Впрочем, шатенка выбор Дженны тоже не одобряла: это было видно по ее взглядам, холодным и далеким от радости новоприобретенной сотрудницы. Равно как и начальник службы безопасности, Ригман Н’эргес, который частенько оказывался у кабинета Дженны, когда я входила или выходила, или когда просто шла по корид
Да, идти нам предстояло в темноте, единственным источником освещения которого, пока не выйдут все девочки, будут наши крылья. Именно поэтому мы оттачивали каждый наш шаг, по внутреннему счету.Раз-два-три-четыре-пять.Вдох.Шесть-семь-восемь-девять-десять.Выдох.Одиннадцать-двенадцать-тринадцать-четырнадцать-пятнадцать.Именно столько шагов было до края сцены, на котором я останавливалась.Платье расстилалось за мной шлейфом, полыхнуло искрами, когда я нажала активацию браслета, и по залу пронесся восхищенный вздох. Общий, поглотивший шаги Тимраны и других девушек, огни наших крыльев вспыхивали по всей сцене, превращая ее в искрящуюся разноцветьем феерию. Несмотря на то, что на сцене нас было много, я чувствовала сотни впивающихся в меня взглядов. Они сыпались со всего зала, из партера, с балконов и бельэтажа ВИП-лож.От этого становилось не по себе, хотя каждый день с минуты, когда я подписала договор, я к этому готовилась. К
Пока я стою в оцепенении, он смотрит на меня. Сомнений в этом нет, равно как и в том, что сидящая рядом девчонка — та самая девчонка, с которой он был в парке, парень справа его друг, и только рыжая въерха мне не знакома.— Так и будешь стоять? — ехидно интересуется он.— Что это значит, Лайт?Девушка поворачивается к нему, и в этот момент мне снова не хватает воздуха. Их пальцы переплетены, ее взгляд устремлен на него, а я застыла перед ними, как… как полная дура. Как идиотка. Что, впрочем, неудивительно: не так, но иначе.«Ты все равно вернешь мне долг».Так, кажется, он сказал.Не получилось вытащить меня на вечеринку, зато получилось найти здесь.Море, у этого парня вообще есть мозги?! Совесть?! Хоть что-то у него есть, кроме безмерно раздутого «я» и желания щелкнуть меня по носу, как заигравшегося домашнего зверька?От того, чтобы сорвать маску и швырнуть к его ногам м
Лайтнер К’ярд— Ньестр К’ярд, я еще раз приношу свои глубочайшие извинения.Извинения приносил лично владелец клуба, он появился в ВИП-ложе, когда охранники увели притихшую Мэйс. Только толку от его извинений?Вечер был испорчен. Мной самим.Когда я провоцировал девчонку, даже не представлял, что она набросится на меня с целью выцарапать глаза. Учитывая, что работала официанткой в подобном месте! И вероятно, не раз и не два позволяла делать с собой всякое…Ладно, тут я покривил душой: мне действительно хотелось, чтобы она наконец-то скинула маску. Не ту, что сегодня носили официантки и гости, а ту которую Мэйс надевала всякий раз, когда сталкивалась со мной. Маску равнодушия и превосходства. Мне хотелось сделать ей больно.Похоже, сделал.Только у этого триумфа был гадкий привкус тухлой рыбы.Я перебил ведущего, который распинался о том, что мне оплатят химчистку
Вирна МэйсВетер на Четвертом усиливается, а это значит только одно: на нашем Пятнадцатом сейчас сдувает с ног. Митри и Тай сейчас крепко спят, мы уже привыкли к завываниям за окнами, а во время сильных штормов автоматически возводится силовой щит, поэтому за них я спокойна.«Мы заботимся о людях, чтобы даже такие как ты, могли жить».В голове звучат слова К’ярда, и я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони. Почему-то даже сейчас, сквозь странное отупение после случившегося, я не могу оставаться равнодушной, а злость вспыхивает с новой силой.Заботятся они, как же!Разве силовые щиты во время штормов держит он? Это все автоматизация, технологии, которые разработаны много лет назад. Если верить въерхам, они не позволяют нам уходить под воду за счет своей силы, но что, если это тоже какая-то технология? Почему нам нельзя погружаться? Почему нельзя плавать, что
Вирна МэйсВ себя прихожу от пощечины.Хотя нет, пожалуй, от двух, потому что первая только отзывается звоном в ушах, а вторая вспыхивает на коже болью.— Очухалась? — фыркает Ромина. — Какие же вы людишки слабенькие. Доза-то была для икринки.Доза?Доза чего?Я еще с трудом соображаю, но меня бросает сначала в холодный пот, потом в жар. Во рту ощущается сухость, перед глазами все плывет.— Давай, чучело. Приходи в себя. Я хочу, чтобы ты была в сознании, когда будешь подыхать.Я…Что?!Широко распахиваю глаза, рывком бросаясь на сидящую рядом въерху, но что-то с силой дергает меня назад. Это что-то — вмонтированные в сиденье эйрлата ремни, спеленавшие меня как ребенка. Запястья отзываются болью, и я не сразу понимаю, что мои руки плотно связаны за спиной.— Вот, так уже лучше.Ромина сидит на сиденье, рядом со мной. По
Мох под щекой кажется слегка влажным, а искры в нем похожи на звезды. Я качаюсь на нем, как на волнах или как в гамаке, хотя скорее, как на волнах. Откуда мне знать, каково это — на волнах. Искры разгораются все сильнее и напоминают крошечные фонарики в темноте, светлого в которой только мое платье. Я почему-то в платье, в котором вышла на сцену «Бабочки», а еще босиком.Здесь спокойно и удивительно легко, никаких тревог и забот.Опираясь о скользкий мох, сажусь и рассматриваю место, где оказалась. Оно не похоже ни на что из того, что мне доводилось видеть раньше: бескрайнее, расстилающееся поле мха, и парящие в нем искры. Их становится все больше, больше и больше, они стягиваются к моим ногам, выстилая дорожку.Я поднимаюсь и шагаю по ним, потому что знаю: они приведут меня к маме.Дорога обрывается неожиданно — только что я шла, и вот уже стою на краю высокой скалы. Внизу ревет океан, надо мной — бескрайнее звездное небо, н
Лайтнер К’ярдПока Родрес надевал очки и остервенело быстро клацал на тапете, я завел эйрлат. Для чего и сам не мог себе объяснить. Вирна наверняка уже дома или гуляет с тем парнем, которому жалуется на меня и на то, что ее выперли с работы. И Джослин все неправильно поняла…— Пятнадцатый круг. Север. — Сердце пропустило удар раньше, чем Родди добавил: — Это возле химкомбината.Мэйс живет возле моря, а ее механик на Четырнадцатом, и им нечего делать там, где светился ее тапет. Возле океана и особенно во время шторма. Я подавил вырастающее как большая волна над головой дурное предчувствие, на всякий случай вывел эйрлат на обводную дорогу и поинтересовался у Родреса:— А Ромина?— Сейчас, — снова раздалось клацанье, которое раздражало все сильнее и сильнее. — Э-м-м. Лайтнер…Холод побежал по спине, и непогода не имела к нему никакого отношения
Вирна МэйсВ себя прихожу от пощечины.Хотя нет, пожалуй, от двух, потому что первая только отзывается звоном в ушах, а вторая вспыхивает на коже болью.— Очухалась? — фыркает Ромина. — Какие же вы людишки слабенькие. Доза-то была для икринки.Доза?Доза чего?Я еще с трудом соображаю, но меня бросает сначала в холодный пот, потом в жар. Во рту ощущается сухость, перед глазами все плывет.— Давай, чучело. Приходи в себя. Я хочу, чтобы ты была в сознании, когда будешь подыхать.Я…Что?!Широко распахиваю глаза, рывком бросаясь на сидящую рядом въерху, но что-то с силой дергает меня назад. Это что-то — вмонтированные в сиденье эйрлата ремни, спеленавшие меня как ребенка. Запястья отзываются болью, и я не сразу понимаю, что мои руки плотно связаны за спиной.— Вот, так уже лучше.Ромина сидит на сиденье, рядом со мной. По
Вирна МэйсВетер на Четвертом усиливается, а это значит только одно: на нашем Пятнадцатом сейчас сдувает с ног. Митри и Тай сейчас крепко спят, мы уже привыкли к завываниям за окнами, а во время сильных штормов автоматически возводится силовой щит, поэтому за них я спокойна.«Мы заботимся о людях, чтобы даже такие как ты, могли жить».В голове звучат слова К’ярда, и я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони. Почему-то даже сейчас, сквозь странное отупение после случившегося, я не могу оставаться равнодушной, а злость вспыхивает с новой силой.Заботятся они, как же!Разве силовые щиты во время штормов держит он? Это все автоматизация, технологии, которые разработаны много лет назад. Если верить въерхам, они не позволяют нам уходить под воду за счет своей силы, но что, если это тоже какая-то технология? Почему нам нельзя погружаться? Почему нельзя плавать, что
Лайтнер К’ярд— Ньестр К’ярд, я еще раз приношу свои глубочайшие извинения.Извинения приносил лично владелец клуба, он появился в ВИП-ложе, когда охранники увели притихшую Мэйс. Только толку от его извинений?Вечер был испорчен. Мной самим.Когда я провоцировал девчонку, даже не представлял, что она набросится на меня с целью выцарапать глаза. Учитывая, что работала официанткой в подобном месте! И вероятно, не раз и не два позволяла делать с собой всякое…Ладно, тут я покривил душой: мне действительно хотелось, чтобы она наконец-то скинула маску. Не ту, что сегодня носили официантки и гости, а ту которую Мэйс надевала всякий раз, когда сталкивалась со мной. Маску равнодушия и превосходства. Мне хотелось сделать ей больно.Похоже, сделал.Только у этого триумфа был гадкий привкус тухлой рыбы.Я перебил ведущего, который распинался о том, что мне оплатят химчистку
Пока я стою в оцепенении, он смотрит на меня. Сомнений в этом нет, равно как и в том, что сидящая рядом девчонка — та самая девчонка, с которой он был в парке, парень справа его друг, и только рыжая въерха мне не знакома.— Так и будешь стоять? — ехидно интересуется он.— Что это значит, Лайт?Девушка поворачивается к нему, и в этот момент мне снова не хватает воздуха. Их пальцы переплетены, ее взгляд устремлен на него, а я застыла перед ними, как… как полная дура. Как идиотка. Что, впрочем, неудивительно: не так, но иначе.«Ты все равно вернешь мне долг».Так, кажется, он сказал.Не получилось вытащить меня на вечеринку, зато получилось найти здесь.Море, у этого парня вообще есть мозги?! Совесть?! Хоть что-то у него есть, кроме безмерно раздутого «я» и желания щелкнуть меня по носу, как заигравшегося домашнего зверька?От того, чтобы сорвать маску и швырнуть к его ногам м
Да, идти нам предстояло в темноте, единственным источником освещения которого, пока не выйдут все девочки, будут наши крылья. Именно поэтому мы оттачивали каждый наш шаг, по внутреннему счету.Раз-два-три-четыре-пять.Вдох.Шесть-семь-восемь-девять-десять.Выдох.Одиннадцать-двенадцать-тринадцать-четырнадцать-пятнадцать.Именно столько шагов было до края сцены, на котором я останавливалась.Платье расстилалось за мной шлейфом, полыхнуло искрами, когда я нажала активацию браслета, и по залу пронесся восхищенный вздох. Общий, поглотивший шаги Тимраны и других девушек, огни наших крыльев вспыхивали по всей сцене, превращая ее в искрящуюся разноцветьем феерию. Несмотря на то, что на сцене нас было много, я чувствовала сотни впивающихся в меня взглядов. Они сыпались со всего зала, из партера, с балконов и бельэтажа ВИП-лож.От этого становилось не по себе, хотя каждый день с минуты, когда я подписала договор, я к этому готовилась. К
— Сейчас начнется веселье, — пробормотала одна из девчонок, повернувшись на каблуках.Образно говоря, веселье началось еще вчера, когда меня представили остальным: в большинстве своем, это вызвало недоумение, которое тут же сменилось холодной отчужденностью. Не считая рыжей, с которой мы сцепились в самый первый мой визит в «Бабочку». Она вылетела из кабинета кадровика (той самой шатенки), и явно не для того чтобы в приемной попить воды.— К Дженне пошла, — фыркнул кто-то.— Еще бы, она же рассчитывала на роль главной.Пронесшийся среди собравшихся шепоток оборвался под строгим взглядом шатенки.Впрочем, шатенка выбор Дженны тоже не одобряла: это было видно по ее взглядам, холодным и далеким от радости новоприобретенной сотрудницы. Равно как и начальник службы безопасности, Ригман Н’эргес, который частенько оказывался у кабинета Дженны, когда я входила или выходила, или когда просто шла по корид
Сую руки в карманы, закусываю губу, качая головой.— Ты хоть понимаешь, что я должна знать?Он молчит.— Она жива?— Я не знаю.Не знаю.Это «не знаю» падает между нами стеной. Просто потому, что я сама не знаю, говорит он правду или снова лжет. Понимаю, что больше не могу ему доверять. Понимаю, что он прав: попытка обратиться к политари закончится моим словом против его, и… Море, я теперь не уверена, что так не сделаю только хуже.Для Лэйс.Где же она?!Что произошло? Что вообще происходит?!Мне хочется выть от бессилия, вместо этого я сжимаю кулаки. До боли: так, что даже мои короткие ногти впиваются в ладони.— Не приходи больше, — говорю я. — По крайней мере, пока не будешь готов обо всем рассказать.— Не ходи в «Бабочку», Вирна, — жестко произносит он.— Да пошел ты, — отвечаю.Это единственн