Милена
Не знаю, сколько длилось это сумасшествие — сплетение рук, жаркие касания, исследование губами. Его руки под моим свитером. Мои — в его волосах. Хотелось больше. До одури, до самозабвения. Мы целовались, как вырвавшиеся из одиночного заточения, как два обезумевших от буйства гормонов подростка. Вдруг на лоб мне упала она крупная капля, вторая... И с неба полил дождь.
Ошеломлённые, мы оторвались друг от друга. Посмотрели в небо. Самое время протрезветь. Но глаза в глаза, и ничего не вышло. Он будто никогда не был чужим, но ведь так не бывает! Сердце билось, как после забега. И, кажется, прижатая к его груди, я чувствовала: так же стучит его. Губы саднили и просили ещё. Тело требовало большего. О спасительный дождь, я же зарекалась!
– Это никуда н
ВладимирОна заснула мгновенно. А я смотрел на неё без грамма сна в глазу. Энергия пульсировала во мне, бодрости через край. Ещё бы! Такой бабах! Мне только что снесло крышу. Будто все пружины одновременно выстрелили. А я разлетелся на кусочки, как Вселенная во время Большого взрыва, погрузился в хаос, покуролесил и снова собрался в скопления галактик, вакуума и чёрных дыр. Совсем свежий, как новенький. С однозначными трансформациями в области сердца. Оттуда сейчас нетипичным и неконтролируемым излучением в тысячу джоулей на килограмм веса Милены сочилась нежность. Её было столько, хоть ложкой бери и зачерпывай, как воздушный творожный пудинг с клубникой.Некстати подумал о еде. Пудингом не обойдусь. Скорее съел бы барана полностью. Или быка. При мысли о холодильнике заурчало в животе.
ВладимирКаждое утро я ем сырники. Круглые, профессиональные, воздушные, с румяной корочкой. Я ем их, щедро поливая сметаной и клубничным вареньем. И это прекрасное начало дня!В детстве терпеть их не мог, но так как мама пыталась приучить меня есть творог, она усовершенствовала технологию до идеала. Чего она только не перепробовала: добавлять в сырники изюм, клубнику, корицу, имбирь. На самом деле, надо было просто сделать их сладкими. О ужас, я люблю сладкое. Некоторое время в детстве сидел на диете, но дерматит я перерос, так что теперь отрываюсь за все несладкие годы по полной. Тем более что для работы мозга мне просто необходимы быстрые углеводы, это научно-доказанный факт.Но это утро было необычным. Сначала взбрыкнула моя горничная:
ВладимирМрачно посмотрев на дверь, затем на творог, я зевнул и набрал в ВотсАпе маму. Она появилась на экране как всегда бодрая и подтянутая. Короткие светлые волосы, стройная фигура, улыбка на лице. У меня очень красивая мама. Несмотря на свои шестьдесят пять, она встаёт в шесть и регулярно занимается йогой на пирсе с видом на море за исключением штормовых дней и редких на Юге холодов. Хотелось бы сказать, что это я подарил ей проживание в месте мечты, но я только оплатил ремонт и ландшафтный дизайн. Милейший домик в заросшем тропической зеленью уголке она купила сама, точнее в складчину с двумя подругами.Дамы решили устроить себе идеальную старость. Хотя слово «старость» у меня не вяжется ни с мамой, ни с её подругами: тётей Дашей и тётей Ниной. Вебинары, семинары, онлайн-конференции, психология-эзотерика, театры, пироги
МиленаПогода была на моей стороне. С утра поднялся суховей, как в июле, разогнал облака, и солнце принялось согревать размокшую за ночь степь со скоростью мощного тепловентилятора. «К вечеру засохнет!» – пообещала Лера. А под ногами на тропинках земля уже подёрнулась корочкой и не разъезжалась.Вряд ли стоило ожидать, что так же быстро и безболезненно засохнут сплетни. В малых поселениях они особо цветут, да и не в малых тоже. В доме, где я снимала квартиру, жила крепко сбитая банда сплетниц во главе с тётей Варей Горой с рыжими короткими волосами и выражением лица «фу, проститутка». Благодаря слаженной работе этой банды можно было узнать, кто, куда и с кем пошёл «с голыми сиськами», что я снова накрасилась, как … (* * * – запикано цензурой) и много подробностей из жизни простых гр
Милена– «Три кольца для венца» – что это значит? – спросила Лана.– Кофий подскажет, – хитро сказала Надежда. – Токмо не простой, а по усем правилам сваренный.– Это по каким? – поинтересовалась Тома.– Как в старыну, – ответила хозяйка дома, поправляя бусы на груди.– А разве тогда продавали кофе в стаканчиках на вынос? – хлопнула ресницами Джули и рассмеялась.– Кофе вообще-то не в такую уж и старину было,
МиленаК полудню вернуться мы не успели, да в принципе и ладно. Надежда выписала участницам квеста индульгенцию и вместо штрафных санкций позволила умыться моим красоткам в приличной ванной.Затем Надежда усадила довольных девушек толочь, как в старину, кофейные зёрна пестиком в ступках. Иначе гадания, мол, не получится. Дело затянулось, ибо к процессу подключилась сливовая наливочка, процесс кофеварения плавно перерос в обед. На её запах явилась наша «ведьма» Марина. Слово за слово и пару с гаком часов пролетело незаметно, прямо как у казачек на хуторах в былые времена. Главное, весело. Джули перестала ныть, Тома лицемерить, а Лана расслабилась, разрумянившись до неприличия.Пока Надежда рассказывала моим подопечным все секреты приготовления кофе в песке, я вышла во двор.
МиленаНе скажу, что после утренних слухов и шоу-квадрокоптеров ничего не изменилось, наоборот, я почувствовала себя, как звезда Голливуда под прицелом папарацци: любопытные взгляды сверлили меня и моих спутниц со всех углов. Даже коты, казалось, были в курсе и следили исподлобья за передвижением неприятеля, чтобы потом доложить сводку хозяйкам в обмен на сметанку. Томные коровы у обочины вытоптанной, кривой дороги, тоже косились. Воробьи повсеместно чирикали и шорхая крылышками, перепархивали прямо под ногами.Мне было немного не по себе и я, как разведчик, заброшенный в стан врага, ожидала словесного нападения то тут, то там, но мы прошли квартал стройной улицы деревенских дворов лишь под постоянное «Здрассьте» и «Добриден» без заметных потерь нервных клеток.Кол
МиленаДэн выдохнул чувственно, как умел, и добавил шёпотом:– Я искал тебя. Так рад, что нашёл.Я замерла на мгновение, прислушиваясь к собственным ощущениям. Хотелось сразу же развернуться и врезать пощёчину, но я притормозила намеренно, что
Лана сказала, что ей плевать, правда легенда или нет, и что они поступили, как сучки, бросив меня в беде. Игрушечным пистолетом из пластика она может попугать ещё отряд баб с вилами, если понадобится. Но вообще-то больше она хотела переночевать в степи с конём, потому что это полный отстой – не довести дело до конца. И надо всё же выяснить, что было в последней фразе моего квеста.Тома, поочередно краснея и белея, как световой баннер, сказала голосом козы, что поговорила в аэропорту с Дэном, и теперь всё знает. Она должна была приехать и лично извиниться за брата, ей неловко, что она оказалась невольной соучастницей и бла-бла-бла...Джули же увидела бриллиант на моем пальце и завопила, что легенда работает, она в этом не сомневалась, и тоже хочет столько карат и побыстрее! Ну, и любовь, конечно.
МиленаВот так всё и закончилось. И всё было вроде хорошо, но в моей голове вертелось экзистенциально-глупое: что было в начале – яйцо или курица? Моя привычка врать или то, что я угодила в ложь с размаху всеми лапами, как курица в болотную жижу? Что было бы, если б Володя не выдернул меня из неё?Пробил холодок по спине. Я запила его чаем.После завтрака Кирилл повёз нефтяника и Сергина в аэропорт, а я попросила Оксану сообщить нашим, что все планы на сегодня отменяем. Снова накрыло волной грусти.Никто не будет загадывать желания и сжигать потом записки, чтобы над пеплом посадить дерево любви и надежды. Не нужно будет тётке Маратовне кричать о пропавшем петушке, которого надо бы разыскать в рамках «доброго д
Милена– Пойду накрывать завтрак, – буркнула Оксана и направилась к выходу, снова слегка толкнув Дэна плечом.Тот отшатнулся, отряхнул пренебрежительно рукав и закатил глаза с насмешкой над местными нравами. Мне было почему-то безразлично, что он думает. Внутри всё дрожало. Тишина, разбитая вдребезги стуком часов. Призраки парфюмов покинувших комнату девушек, запах сухих трав и не заваренного кофе в чашке. Невыносимо!«Я должна увидеть его глаза!» – подумала я о Володе или сказала вслух, – неважно.– Мне надо одеться, – это я уже точно сказала.– Да-да, Милаш, соберись,
МиленаУтро едва забрезжило туманами и прохладой, когда вернулись из ночного Джули с Матюшей.«Дракона больше не видела», – сообщила мне эта святая гламурная простота.Чуть не наступив на мохнатую, тявкающую, суетливую кучку по имени Мортимер Наполеон Третий, я убедилась, что всё в порядке: конь привязан, никто не потерялся, чаю не хочет, ночные аргамаки не баловались, а лягушки вели себя прилично. Джули чувствовала себя героиней, но сонной, Матюша молча развернул матрас. И я тоже вернулась к тёплой подушке.Ничто не сравнится со сладостью сна ранним утром на границе ночи, когда природа просыпается, а тебя затягивает дрёма, хоть пушку под ухо, хоть жбан кофе с ароматом прерий, хоть отряд петухов на крышу, хочется только сп
МиленаВечерело. Темнота на овраги опускалась быстро, словно ночь торопилась вместе со мной, оставляя неясные светлые полосы над степью. Я снова посмотрела на небо, Володя до сих пор не вернулся. Холодок волнения пробежал по моей спине: он не приехал, а ведь мы договаривались вечером увидеться...Мне уже хотелось видеть его, ощущать, чувствовать! Но и работа должна быть выполнена. Моя валюта – эмоции и впечатления, и теперь, когда Дэн добавил мне здоровой спортивной злости, ещё больше хотелось доказать всем, кто слышал его слова, что я не пустышка, я что-то значу и стою. На двести процентов. И чтобы Володя тоже знал.А потому пока мои подопечные ужинали с Надеждой, получив время на отдых, я снова была в строю и на связи, чувствуя себя полководцем фронта развлечений. В руках блокнот,
МиленаЯ нашла Кирилла на окраине моего участка, он сидел на траве со спокойствием тибетского монаха, поджав под себя ноги и созерцал созерцающую его корову за забором. По железнодорожному полотну с грохотом пронёсся локомотив, корова задрала хвост и убежала, а Кирилл даже не пошевелился.– Медитируешь? А девочки мои где? – удивилась я.– Занимаются, – со своей типичной полуулыбкой ответил тот. – Вон у дерева – Тамара, Светлана – за холмиком. Юлия – в кустах за сараем.Я присмотрелась оторопело, куда он указал. Девчонки сидели каждая в своём углу и что-то усиленно писали.–
МиленаВолодя слушал внимательно о моём провале, а затем спросил:– Хорошо. Допустим, ты материально ответственна. Но разве такие мероприятия, как ты организовывала, не проходят предварительное согласование?– Проходят.– И смету тебе подписали?– Подписали.– И актёров утвердили?– Да, там всё было в одном документе, – кивнула я.–
МиленаЯ смотрела на Володю широко раскрытыми глазами: он меня любит?!Сердце забилось иначе.А после того, что услышал?..Самое страшное, что Дэн был прав: я легко трачу деньги, легко манипулирую, легко … вру. Но разве кому-то во вред? Это мой способ выживания, мой образ жизни – улыбаться и поворачиваться к людям той стороной монеты, которую они хотят видеть, говорить то, что они хотят услышать, и извлекать из этого пользу. У меня нет других талантов. Я не умею по-другому. В театре, на сцене тоже обман, но актёров никто не обвиняет.И что теперь будет?Неловкость, радость, страх перемешались во мне, превращаясь в лавину дрожи. Каз
МиленаДэн выдохнул чувственно, как умел, и добавил шёпотом:– Я искал тебя. Так рад, что нашёл.Я замерла на мгновение, прислушиваясь к собственным ощущениям. Хотелось сразу же развернуться и врезать пощёчину, но я притормозила намеренно, что