LOGINShare
143 километра
Last Updated:
2024-10-29 19:42:56Мы ползём вверх. Внизу осталась земля. Я тяжело дышу и пытаюсь быстрее добраться до верхнего яруса недостроенной водонапорной башни. Там одни металлические балки, но есть небольшой деревянный наст, видимо, постеленный рабочими для удобства. Со мной она. Я не могу точно сказать кто эта женщина, но она очень похожа на мою жену. За нами гонится Странный человек. Всего минуту назад мы разговаривали с ним, улыбались…а потом вдруг мы оказались здесь. На хлипкой деревянной лестнице. Она скрипит под ногами, в такт ударам моего сердца. Я стараюсь не расходовать энергию и не разговаривать. Мы уже почти добрались до площадки. Странный человек отстал и у нас есть время передохнуть…Я помогаю забраться на площадку женщине и смотрю на красоту, окружающую нас. Вдали течёт река и зеленеет лес. Наверное, там поют птицы и люди любят устраивать пикники. Почему же мы здесь? На этой недостроенной водонапорной башне, которая выросла до огромных размеров. На что замахнулись строители? Что они хотели сказать этой библейской постройкой?
‑ Вот он, ‑ внезапно кричит она, ‑ сделай же что-нибудь…
Я вижу, как тяжело залазит на деревянный настил Странный человек. Его третий глаз пульсирует, у него страшный вид. Я закрываю спиной ту, которая могла бы быть моей женой, и слышу плачь нерождённого ребёнка.
‑ Ты слаб, ‑ кричит Странный человек и его третий глаз начинает вращаться вокруг меня. – Ты же сам знаешь…зачем ты залез сюда и притащил её с собой. От чего ты бежишь?
‑ Я бегу от тебя, ‑ во мне клокочет ненависть. – Я всю жизнь бежал от таких, как ты. Мерзких, сующих нос в проблемы других, желающих всем помочь, указать на их недостатки. Я ненавижу тебя и твою сраную доброту. Мне не нужна твоя помощь…, ‑ я кричу, мой голос срывается на визг. Мои лёгкие саднят, словно в них попал песок. Я знаю, что это он делает со мной. Знаю, что этот Странный человек не отстанет от меня, пока не поймёт, что сделал своё дело. И я знаю, что сам вызвал его…
‑ А что же тебе нужно? ‑ он с интересом смотрит на меня. – Только не говори, что ты не знаешь. Ты знаешь, просто боишься сказать. И в этом твоя слабость проявляется ещё больше. Ты боишься признать, что слаб…, ‑ он смеётся надо мной. А сзади, надрывно плачет нерождённый младенец. Он хрипит, запутавшись в невидимой пуповине. Я боюсь обернуться. Посмотреть в лицо своему страху…я боюсь узнать ту, что стоит за моей спиной, потому как не знаю чьим лицом на этот раз прикроется моё прошлое.
Закрыться. Представить невидимую стену. Кокон. Яичную скорлупу. И я внутри. А все они снаружи. Вампиры, поглотители жизненной энергии. Они не смогут пробить мой барьер. Нет…Я закрываю глаза и представляю себя внутри огромного пустого яйца. Стены белые, с ошметками белка и жёлтыми разливами у самого верха. Там маленькая дырка…Я не смог закрыться полностью… Я стучу по стене, но слышу лишь гулкий хитиновый звук. Кто же выел всё это? Кто орудовал гигантской ложкой и отправлял в свой ненасытный рот чью-то жизнь. Кто он? И не он ли сейчас смотрит на меня сквозь маленькую дырку вверху этого огромного пустого яйца?
‑ Уйдите, ‑ кричу я…, ‑ и мой крик поднимаясь по стенам уносится в брешь моей обороны. – Оставьте меня одного…
Я бью руками по стене. Она кажется совсем хрупкой. Поддающейся давлению. Я знаю, что с той стороны точно также бьёт по моей защите Странный человек. Мы разбиваем скорлупу одновременно. Осколки разлетаются в разные стороны, летят вниз, падают на ветки деревьев…Мы смотрим друг на друга…
‑ Хорошая попытка, говорит он, – ты сильнее, чем кажешься. Но ты сам видел, что не можешь закрыться от этого мира. Всё равно остаётся маленькая лазейка, сквозь которую в твою пустоту проникнет ещё кто-то…
‑ Ты болен, ‑ я слышу свой чужой голос и оборачиваюсь к той, что стоит за моей спиной. Она уже стоит на самом краю железной балки, держа в руках маленький кричащий свёрток…Она готова сделать последний шаг…
‑ Смотри что делает твоё безразличие, ‑ он подходит ко мне и берёт за плечи. – Это твоё прошлое. Сейчас оно умрёт…
‑ Неееееет, ‑ я вижу на полу свои лёгкие. Они похожи на два красных ангельских крыла. Я бегу к ним. К своей жене и своему сыну. Я бегу, не замечая, что конструкция вот-вот обрушится. Я бегу к ним, как никогда прежде не бежал. Без кислорода в лёгких. Горлом у меня идёт кровь. Грудная клетка готова взорваться, но я должен добежать…
‑ До следующего раза, ‑ смеётся Странный человек…
Балка обрушивается под нашей общей тяжестью Мы летим вниз, с бешеной скоростью. Я знаю, что нам осталось провести вместе лишь несколько секунд. И я хочу дотянуться рукой до самых близких мне людей. Но пустота не даёт мне этого сделать…
Я лежу в кровати с открытыми глазами, чувствуя как колотится моё сердце. Я никогда не долетаю до земли. Не разбиваюсь. Не вижу своей собственной смерти. Срабатывает какой-то внутренний инстинкт самосохранения…Что же я за человек, если даже во сне не могу нормально умереть?
Related chapters
366 километров - 4994 километра
Сегодня мы празднуем день рождения нашего друга. С самого утра мы закидываемся пивом и к вечеру уже готовы к праздничному банкету. На этот случай мы про запас оставили немного денег. Празднуем, как и положено в лучшем ресторане. Если не учитывать, что ресторанов в этом городке два, то праздник выглядит весьма шикарно. Вечером в этом месте, с романтическим названием «Бриз» собираются почти все отдыхающие. Люди из разных государств, разных возрастов и религий. Все они пьют, гуляют, курят дорогой яблочный кальян через коньяк и прекрасно проводят время. В углу ресторана стоит диджейский пульт. За смешные деньги вы можете заказать у парня любимую мелодию… Слава Богу, что в этом ресторане нет караоке. Это существенно повлияло на выбор праздничного заведения…Но есть ещё одно. Две недели назад здесь отдыхали наши знакомые. Их обслуживала одна официантка, с восточными чертами лица и красивым татарским именем. Девушка оказалась весьма непосредственной и довольно милой. После бутылки шампанско
366 километров - 4994 километра
Для трёх часов ночи на набережной довольно людно. Мы берём по литру пива. По-моему платит она. Я не помню, чтобы тянулся за кошельком. Бредём в темноте вдоль набережной, пока не заканчивается цивилизованная зона. Два раза нас обогнали автомобильные огни. Влюблённые парочки и пьяные отдыхающие встречаются всё реже. Вскоре мы остаёмся совсем одни. Так далеко от городка ночью я ещё не уходил… Иногда мы целуемся, чтобы не забыть цель нашего похода. Через десять минут меня начинает тошнить от её поцелуев. В них слишком много алкоголя, но я заставляю себя продолжать. Я просто не могу ударить лицом в грязь… Девушки с которыми мы отдыхали несколько дней назад были гораздо приятнее. Хотя, возможно я так пьян, что ничего не ощущаю…Странно, что мы почти не разговариваем. Просто упорно движемся в одном направлении. Как животные на водопой… Мне хочется спать. Я устал. И затея с сексом меня уже совершенно не прельщает. Для своего первого раза я явно переборщил с алкоголем. Спускае
366 километров 170 километров
Кот сегодня проснулся раньше меня и принялся царапать обивку. Видимо в заднице у него заиграло детство и он решил сделать мне пакость. Я жутко хотел выспаться. За этот месяц я взялся за ум. Каждый день в 9 утра я уезжал на работу и в семь вчера был дома. Дела пошли лучше. Мы заключили контракт с несколькими прокатными компаниями и теперь в нашем кинотеатре показывали самые новые фильмы. В нашей турфирме почему-то пошли заказы. Людям резко захотелось ехать на Мальту и в Таиланд. Таиланд стоил дороже, но пользовался гораздо большей популярностью. Наверное, из-за развитой секс-индустрии. Все знали об этом прекрасно, хотя в наших буклетах все пикантные моменты были завуалированы под восточные экзотические развлечения… ‑ Что ты бесишься, придурок? ‑ Сонным голосом спросил я. ‑ Хочу большой и чистой любви, ‑ кот замурчал и принялся носиться по кровати… ‑ Так сейчас же осень…или у геев всё по-другому… ‑ Кстати, «гей» по-японски – это искусство, ‑ неожиданно
366 километров 171 километр
Мы снова сидим за большим дубовым столом. У меня немного болит голова. Наверное, поднялось давление и я просто упал в обморок. Я удобнее устраиваюсь в кресле и смотрю на Странного человека. Он улыбается. Меня начинает немного раздражать его улыбка… ‑ Ты знаешь, что самое поганое в твой жизни? – спрашивает он. Мне не нравится его тон, но общая слабость не позволяет мне огрызаться. ‑ Просвети меня, ‑ я беру со стола кубок и делаю большой глоток. В кубке красное вино, немного напоминающее дешёвое грузинское саперави… ‑ Самое поганое – это твои иллюзии, ‑ он не смотрит на меня. Кажется, он разговаривает сам с собой. ‑ Они выпивают тебя до капли. Дарят тебе придуманный мир. И ты живёшь с ощущением того, что у тебя всё хорошо. А на самом деле, ты уже давно мёртв… ‑ У меня нет иллюзий… ‑ мне непонятен его логический ход. Что он хочет мне доказать. – Я сам виноват, что мой мир такой…Он сжимается, исчезает… ‑ Чем меньше твой мир, тем больше ты одинок,
366 километров - 2000 километров
‑ Странно, ‑ Даша берёт мою старую фотографию. – Сколько тебе здесь? Смотрю на фото. Я на вершине горы. На голове повязана яркая бандана, кольца на пальцах блестят серебреным цветом. Здесь мне около двадцати. Сейчас, кажется, что прошло очень много лет. Удивительные ощущения. Словно смотришь на давно забытые детские фото: вот ты сидишь на спине у отца и смотришь на мир весёлыми озорными глазами, а вот возле елки, обвешенный оружием и боеприпасами, а вот у рояля…У тебя непонятные ощущения. Наверное, это ностальгия… С возрастом твоё лицо меняется, живот заплывает жиром, фигура портится, так же, как и изъеденные пломбами зубы. Ты меняешься. А мир вокруг тебя остается прежним. Ведь дети не устают рождаться. И они всё так же удивляются, радуются тем же вещам, которые ты перестаёшь замечать. Значит вещи остаются…не исчезают…Ты исчезаешь… ‑ Двадцать где-то… ‑ я обнимаю её за плечи. – Это мы ездили с другом на недельку на юг…Бархатный сезон. Людей почти нет, море ещё
366 километров - 4990 километров
Наконец-то, у нас закончились деньги. Пару дней назад мы встали с самого утра, свернули палатки и по берегу обошли охранника палаточного городка. Так нам удалось сохранить немного финансов. Теперь мы живём на нудистском пляже. Здесь стоит много палаток и первые дни нас даже смущало, что вокруг все голые. Но уже на третий день мы привыкли, наш организм перестал обращать внимание и бурно реагировать на обнажённых женщин, и в своих ярких плавках мы стали суровой оппозицией духовной и физической свободе наших соседей. Вы даже не представляете насколько сложно просто переступить через свою стеснительность и снять трусы, вывалив на всеобщее обозрение своё достоинство. Хотя, выглядывая из палатки мы ощущали себя в девственных райских кущах, среди невинных первородных. Теперь мы едим один раз в день, с утра. Готовим в котелке невразумительное варево, иногда подкрашивая его бульонными кубиками и консервированной килькой. За питьевой водой нужно ходить к горному роднику. Путь занимает
366 километров - 4987 километров
Вот мы и на вокзале. Загоревшие, уставшие от отдыха, наполненные впечатлениями и воспоминаниями. В рюкзаке хранится тетрадка с хрониками основных событий. Не знаю, зачем мы всё записывали, подводили итоги, считали выпитый алкоголь в литрах…Просто очень не хочется забывать то, что мы пережили. Торги на рынке, споры из-за каждой копейки, первые неудачи, первый самостоятельный опыт длительного отсутствия, проверка дружеских связей и общей совместимости. Мы много узнали друг о друге. Сказали больше, чем когда-то скажем ещё…В следующий раз всё будет по-другому. Мы приедем повзрослевшие на один или два года. С другими достатками, с другими возможностями, с другими амбициями и целям. Может быть, даже совсем другой компанией… ‑ В следующий раз поедем, но только без палаток, ‑ улыбается мой друг. У него за спиной огромный рюкзак, с которым он пешком прошёл много километров. Плечи натёрты в нескольких местах, спина побаливает от постоянных нагрузок… ‑ Да, лучше как-то поцивиль
366 километров 200 километров
‑ Проснись, проснись…, ‑ сны уходят, оставляя лишь этот призрачный голос. Лёгким эхом отдаётся он в моей голове, сменяя чёрно-белые декорации на эпохальную пустоту. – Проснись, ‑ голос становится громче, заставляя меня открыть глаза, вырваться из цепких объятий сна. Я открываю глаза и вижу перед собой пустую стену…несколько секунд я привыкаю, пытаясь понять, что лежу в своей собственной квартире. Забыл, что вчера, смотря телевизор, повернул кровать в другую сторону…Это ещё ничего. Помню как-то в студенческую бытность мы праздновали чей-то день рождения. Пьянка была страшная. Праздновали мы всё это дело в селе и понапивались как скоты. Я даже не помню как в первый день ложился спать. На следующий день всё пошло по проторенному пути и уже в обед мы были в нормально-вчерашней кондиции. Вечером нам нужно было возвращаться, но в таком жутком состоянии мы не могли показываться дома. Поэтому поехали в гости к другу... У него мы выпили ещё чуть-чуть, а потом я заснул в кресл
Latest chapter
366 километров 366 километров
Сегодня у меня день рождения. Я открываю глаза и понимаю, что лежу в своей собственной квартире. Я смотрю на свои руки и замечаю, что ко мне вернулся мой палец, трогаю ухо и понимаю, что оно тоже на месте. Всё хорошо, даже зрение наладилось… Я выхожу на балкон и вдыхаю запах моего нового мира. Ничего не поменялось. Тот же выхлопной газ, тот же ветер, тот же рыбный магазин за углом, бабушки во дворе и одиночество моей квартиры. Я слишком много потерял за этот год, но приобрёл, наверное, гораздо больше. Обмен стоил того. Я открываю холодильник – там стоит несколько бутылок пива. И всё, пусто. Но сейчас мне достаточно и этого. Я сажусь за стол, открываю бутылку, затягиваюсь сигаретой и чувствую себя новорождённым, готовым кричать во весь голос. Звонит телефон. Я знаю чей голос я услышу на том конце провода. ‑ Привет, дерьмо, ‑ Даша говорит скороговоркой, чтобы не превращать поздравление в ругательство. ‑ Привет, ‑ тихо говорю я… Она говор
366 километров 365 километров
Я просыпаюсь на скамейке. Вижу замок вдалеке, слышу, как где-то колышется море. Наверное, там можно найти мост прошлого и будущего и город, населённый теми, кто застыл в одном мгновении. Я смотрю на дорогу. Ей нет конца и края, я лишь маленькая песчинка на огромной ленте всемирной судьбы. Какая разница куда идти, если, всё равно, я не знаю где что находится. Зачем верить в будущее, если мне уже сказали, что моё будущее предопределено. И зачем шляться в этих мирах, пытаться оправдать себя, когда я сам давно осудил себя и знаю, что заслуживаю наказания. Я медленно встаю и бреду к пещере напротив меня, оставляю на лавочке всё, что дал мне Странный человек. Я знаю, что это путь домой. Я иду и думаю о волшебной лютне моего сердца. Вспоминаю как она выглядит. Всё равно я никогда не умел играть на музыкальных инструментах. Что за толк, если я даже сумею её починить, натянуть новые струны и поставить новые колки? Ведь я должен сделать это сам. Мастер тут не подойдёт. А то совсем нел
366 километров 356 километров
‑ Вина? – Странный человек посмотрел на меня. – Может быть ты желаешь поесть? ‑ Нет, я не хочу пить и есть, я хочу понять. У меня горят глаза, я не знаю как начать наш разговор. Странный человек молчаливо ждёт, он не торопит меня. Ему совсем некуда торопиться. ‑ Кто спас меня из того коридора и что означает это замок? Что будет со мной? Как мне жить дальше? ‑ Эй…, ‑ судия смеётся, ‑ так много вопросов, словно бы мы опять стоим с тобой в начале пути. Ты же понял свой метод «хо»? Ты понял, что за испытания были посланы тебе? Для чего? ‑ Чтобы показать мне мою слабость, ‑ тихо говорю я. – Я думал, что я силён, молод, удачлив, а оказалось, что у меня ничего нет и я сам ничего…Единственное чего я не могу понять, ‑ я смотрю прямо ему в глаза, ‑ почему я, ведь было сказано, что на моём месте мог быть кто угодно, но оказался именно я, не думаю, что у Вас бывают случайности… ‑ Ты начинаешь понимать, ‑ судья улыбается, ‑ ты начинаешь задавать пр
366 километров 356 километров
Я сижу за красивым дубовым столом в замке. Я уже не раз был здесь, когда общался со Странным человеком. За столом много людей, но я не знаю никого из них. Судия сидит во главе стола. Он занят беседой. Я не понимаю, как здесь очутился и что всё это значит. Я смотрю на людей. Они все похожи на меня. У них мои лица, мои глаза и моё тело. Они ведут себя по-разному, но в каждом из них есть что-то от меня. Они мои двойники. Я не могу понять, что происходит… ‑ Наконец ты проснулся, ‑ говорит Странный человек, улыбаясь…‑ позволь тебе представить тебя…‑ он показывает мне на людей за столом. ‑ Да, не удивляйся, всё это ты. Ты, в разный период своей жизни, в разное время. Вот посмотри… Я вглядываюсь в лица людей и замечаю, что кто-то из них моложе, кто-то старше, кто-то веселее, а кто-то уже совсем грустный. Да, вот она моя жизнь, сидит передо мной. Всё это я, вышедший из дверей моей жизни, всё это я, под зачёркнутыми табличками моментов моего прошлого. Я знаю как я выгляжу сей
366 километров 355 километров
Куда бы я не смотрел я вижу открытые двери. Все таблички моих воспоминаний зачёркнуты. Я не вижу начала коридора, вижу лишь вереницу открытых дверей и зачёркнутых табличек. Всё это было со мной, все стоит перед моими глазами. Я помню всю свою жизнь в ярких красках. Помню всех, кому я сделал больно, помню свою беззаботность, свою слабость, я помню всё. Это странное, хотя и потрясающее ощущение. Словно в моём мозгу разложены по полочкам множество видеозаписей. И каждую из них можно пересматривать сотни раз…Я смотрю в сторону своего прошлого – там не горит ни одна свеча, там совсем нет света – его скрывают от меня во мраке этого длинного коридора. Теперь всё прошлое живёт во мне. Я сам стал своим прошлым. Напоминанием о жизни, которую прожил, не думая ни о чём. Теперь вся это темнота и есть моя беззаботность, весь этот мрак и есть моё настоящее. В моём тоннеле, кроме горящих на стенках свечей, ещё есть свет. Он прямо за моей спиной, но я не могу его увидеть, так как куда бы я н
366 километров 350 километров
Я сижу, погрузив ноги в тазик с водой. Кот сидит на моих коленях. Мы словно любовники, сплетённые в страстном порыве. Он прижимается ко мне всем телом, обнимает лапами, впивается когтями в кожу на спине. Я чувствую, как изгибается его тело, я вижу его глаза – они смотрят прямо на меня. Они бездонные, глубокие, чем дольше я всматриваюсь в них. Тем больше мне хочется провалиться внутрь. ‑ Я не смогу долго удерживать портал, ‑ шепчет кот, ‑ мы должны сработать слажено. Главное всё делать чётко. Если что-то пройдёт не так, то мы погибнем вдвоём, либо потеряемся где-то в параллельных вселенных. ‑ Но я же не знаю как, ‑ возражаю я. Кровь течёт по моей спине, а вода в тазике начинает нагреваться. В этой воде я вижу свой исчезнувший палец. Он просто ушёл в параллельный мир. Наверное, если бы я опустил голову, то нашёл бы и свой потерянный глаз… ‑ Ты поймёшь, главное не сделай этого раньше времени, ‑ кот ещё сильнее впивается мне в спину. Я слышу, как учащается его се
366 километров 350 километров
Я прошёл свой коридор. Я знаю это. Потому что мне больше нечего вспоминать. Вот и всё, казалось бы, такая насыщенная жизнь, а воспоминаний-то всего ничего. Несколько дней я просто валялся на диване и пытался обдумать свои дальнейшие действия. Кота я не трогал, а он не трогал меня. Мы с ним заключили непонятное холодное перемирие. Ели мы раздельно, хотя я покупал еду на двоих. Он всё так же курил мои сигареты, но я не жаловался. Я знал, что ему не долго осталось быть здесь. На десятый день я собрался с мыслями и решился заговорить с ним. Я знал, что только он сможет мне помочь… ‑ Мне нужно попасть туда напрямую, кот – я сажусь на диван и смотрю на него. – Я знаю, что ты можешь это сделать. Я хочу побывать там наяву, в своём обычном теле, а не в астральном образе, который вытаскивает судия. Мне нужно найти лютню, кот… ‑ Лютню? ‑ кот заинтересовано смотрит на меня. – Неужели ты запомнил… Я понимаю, что попал в точку. Когда-то очень давно Странный человек показыв
366 километров - 600 километров
Сегодня мы развелись с Дашей. Поставили две сухие подписи и получили на руки очередную бумажку. Это было неизбежно. Последний год всё к этому шло. Я не хотел винить себя за свои измены, не хотел оправдываться перед ней за то, что жил так. Просто пришло время. К тому времени мы уже жили раздельно несколько недель. Я переехал на квартиру, оставил ей всё. Забрал только свои вещи и любимые книги. Я даже подумать не мог о том, чтобы сидеть и разбирать имущество, делить его и копаться в прошлом. Даша выглядела очень подавлено, да и у меня на душе скребли кошки. После нашего финального разговора, я чувствовал себя сволочью. Тогда мне даже стало жалко, что она никогда мне не изменяла и что я не могу бросить ей в лицо какую-то обвинительную тираду. Мне не в чем было её упрекать. Разве что в излишней любви и заботе обо мне. В том, что опостыло мне. В вечных телефонных звонках, во взволнованном голосе в трубке, в постиранных рубашках и поглаженных футболках. Она позволяла мне слишком м
366 километров 341 километр
Я возвращаюсь домой, в свой маленький городок, который мне уже стал совсем родным. Я еду в такси и смотрю на проносящиеся мимо знакомые места. Кажется, что здесь всё изменилось. Я вижу всё совсем по-другому, словно не был здесь несколько лет. В душе поселилось какое-то маленькое чувство радости, оттого, что я снова оказался здесь. Я выхожу возле своего дома и несколько минут стою, прислушиваясь к звукам вокруг, наблюдая за детворой во дворе. Две старушки с нижнего этажа с подозрением смотрят на меня. Я знаю, что они всегда рады были придумать обо мне очередную гадость. Под моим балконом валяется несколько рыбьих хребтов и пара пустых банок из-под пива. Кот явно не терял времени даром… Я поднимаюсь на свой этаж и открываю дверь ключом. В квартире витает дух алкоголизма и злоупотребления галлюциногенными препаратами. Видимо, услышав, что я вошёл кот показывается в коридоре. Он совсем не изменился, разве что похудел немного. ‑ Привет. Чего тебя не было так долго? – он н
